Путин не приращивает территории. Он их, наоборот, утрачивает. Он – могильщик Российской империи, а мне ее жалко, - сказала в своей еженедельной субботней программе "Код доступа" на радио "Эхо Москвы" журналистка Юлия Латынина.
По ее словам, есть 2 способа увеличить свою нацию – через захват территорий и через культурное доминирование. Сейчас в Украине, судя из ее наблюдений, украинское культурно доминирует над русским, включая и сам язык, в том числе на Донбассе. Дальше процитируем отрывок радиопрограммы.
Возьмем те войны, которые вела Россия последнее время. Возьмем войну Грузии и России. Что получила Россия в результате войны? Ну, там в Кремле получили, вероятно, моральное удовлетворение от того, что поимели Саакашвили. Что получила Россия? Территорию? Нет. Сколько живет в Южной Осетии? 15 тысяч человек, да и те не наши.
Культурное доминирование? Ровно наоборот: Грузия, которая являлась частью российского мира, была окончательно отчуждена. Грузия – это часть русской истории от Багратиона до Амирэджиби и Окуджавы.
Вот, Путин сделал так, что нового Окуджавы не будет. Он будет петь на грузинском, что, кстати, совсем не хорошо для будущего поэта.
Вот, все 4 с лишним миллиона жителей Грузии, которые на дороге не валяются, все они отчуждены от России. Мои сверстники – последнее поколение, которое говорит на русском. А как на грузинском, едет в столицу империи. Вот, этот источник пополнения нации, российской нации Путин закрыл наглухо. Ну, таджики на заработки – пожалуйста.
Вот Украина, 40 миллионов этнически неоднородных людей, из которых часть ощущает себя русскими, часть русскоязычными, часть украинцами. Что Путин получил? Крым. 2 миллиона. Очень хорошо. Еще что? Он получил, что остальные 40 миллионов не поедут к врагу учиться.
И нет, мне не нравится то, что происходит с ползучей украинизацией даже того же самого Донбасса. Вот, я внимательно слушала донецкую интеллигенцию, которая говорила, что "Вот, мы, мол, у нас равноценны. У нас русский язык совершенно равноценен с украинским, только, знаете, документы надо заполнять на украинском". Нет, не равноценны. И дело даже не в том, что русская литература идет в школе как иностранная. Там довольно большое количество при этом... Всё равно Пушкин изучается, грубо говоря, в том же объеме, хотя и как иностранная литература.
Дело не в этом. А дело в том, что наблюдается достаточно страшная вещь, которая заключается в том, что украинский, получается, вроде бы как, язык интеллигенции, а русский получается, вот, язык вот этой толпы. Кто интеллигенция, тот знает украинский. Тот всё больше будет начинать знать украинский сейчас, если Донбасс сохранится в составе России, благодаря Путину.
На Кипре, кстати, положение с английским языком там формально хуже, чем с русским в Донбассе. Но только на Кипре, бывшей колонии, когда ты говоришь по-английски, это признак твоей принадлежности к элите. А здесь это признак твоей принадлежности, ну, не к люмпенам, потому что всё равно по-русски говорят все, но это будет меняться. И это меняется, благодаря давлению украинского правительства.
И это можно было остановить только одним способом – стать культурным центром этого самого славянского мира. Сначала сильная экономика, сильная наука, сильное образование, потом посмотрим.
Вот, еще раз повторяю, ведь, национальная идентификация в таких случаях это всегда дело очень сложное. Еще раз повторяю, оно зависит от культурного доминирования.
3 
1
Комментарии
5