На прошлых выходных в запорожском городе Гуляйполе поставили памятник анархисту Нестору Махно. Его построили на средства нардепа-"нунсовца" Олеся Дония, 40 лет, и министра внутренних дел Юрия Луценко, 44 года. На стадионе "Сильмаш" состоялся четвертый фестиваль "День независимости с Махно".
— Додумались поставить Махно напротив Ленина, — местная 48-летняя Лидия Руденко показывает рукой на бронзового Ильича через дорогу. — Терпеть не могу этих анархистов. В том году сдавала квартиру паре панков. Ему 39, ей 15. Себе и ей начесал гребень на голове. Говорил: "Мать, дай мыло, будем э рокез делать". Днем учил эту малолетку курить и пить, по ночам совокуплялись. Я спала в соседней комнате. Так диван скрипел, что я плакала.
Лидия Руденко держит вывеску "сдам комнату". За сутки просит с человека 50 грн. Большинство приезжих идут ночевать в палатки. Их позволили разбивать на стадионе. Входной билет с ночевкой на трое суток стоит 80 грн.
Во время акции "Томатный лидер нации" гости фестиваля бросают в портреты политиков помидорами. Самая большая очередь около президента. Между лидером коммунистов Петром Симоненко и премьером Юлией Тимошенко на заборе повесили снимок писательницы Оксаны Забужко, 48 лет. Ее тоже забрасывают томатами.
— Не знаю, кто это сделал. Мы Оксану любим, — оправдывается Олесь Доний.
— Многим моя фигура не нравится. Вызывает агрессию. Мне Доний говорил, что я почетная гостья, — нервничает Забужко. Она бежит к сцене, опаздывает на 30 мин. на собственное выступление. Читает стихи Махно, а потом — собственные.
Семеро женщин сбрасывают топы и бюстгалтеры. Поэты разрисовывают их тела рифмами. Доний также выводит на груди 18-летней Юлии: "Ты сегодня мне, старому, не дашь. Если бы молодым был, возможно, дала бы. Но не сегодня, не в настоящий момент, не завтра". Девушка от щекотки приседает. Нардеп помогает ей подняться.
Дончанин Сергей Горобчук, 29 лет, снимает девушек на мобильный.
— В прошлом году на сцене разделась какая-то малолетка из Гуляйполя. Когда мамка увидела ее голышом на сцене, таскала за косы по всему "Сильмашу".
Горобчук дома работает барменом в одном из ночных клубов. К его грязным джинсам привязана железная кружка. Волосы собраны в рыжий ирокез.
— Стиль у панка такой. Он любит все даром. Хочет пива — идет к чуваку с бутылкой и просит налить. Хочет курить, просит две сигареты — для себя и друга. Никогда не пойдет драться первым. Но в Гуляйполе панковать опасно, потому что среди местных много гопников (уличных хулиганов. — "ГПУ"). За ирокез могут до смерти забить.
Рассказывает, что отец пять лет назад умер в тюрьме от туберкулеза. Мать зарезали соседи-наркоманы. Сергей продал квартиру, переехал к бабушке в другой район.
— Я год таскал их по судам, но никого не посадили. Недавно друг детства позвонил. Говорит, один из тех наркоманов от передозировки сдох на детской площадке. Справедливость восторжествовала.
3 
1
Комментарии
1