— Незадолго до пожара купили сенсорные мобильные телефоны. Мне — за 1200, мужу — за 1700 гривен. В хате сгорели, — говорит 32-летняя Наталия Мирясева из села Ирклиев Чернобаевского района на Черкасщине. В январе этого года за полчаса сгорела ее хата, пока вышла с мужем в магазин.
В доме вспыхнул потолок, где была проложена электросеть. Внутри оставались 5-летний сын Тарас и 81-летний Петр Григорьевич, о котором заботится семья. Парень разбудил мужчину, вывел его на улицу. Побежал звать свою бабу, которая жила рядом.
— Потом ведром зачерпывал снег и бросал в огонь. Теперь хочу стать пожарным, — говорит парень. Он курносый, улыбается. Одет в оранжевую футболку и зеленые штаны. С ним и его матерью идем на пожарище на ократне села. Тарас слушает на телефоне песню Николая Гнатюка "Весна до літа".
Пострадавшая хата не имеет крыши, окна выгорели, уцелела только ванна.
— Там сгорело все — от трусов до бытовой техники. Паспорта и документы на машину, — Наталия заходит на пожарище. Ее волосы окрашены в медно-рыжий, одета в зеленый вязаный сарафан, ногти накрашены розовым. — Больше всего жалко новый мягкий уголок — диван, два кресла и два пуфика. Стояла стенка, компьютер, новая немецкая сенсорная плита, холодильник забит — свинина, утка, замороженные фрукты. Установили пластиковые окна, сделали арки в комнаты. Утеплили кухню и ванну. Наживали все с мужем лет 14.
В одной из комнат видно перила металлической кровати.
А мне жалко мою кровать. Была металлическая с мягким матрасом. На нее упал кусок потолка, — говорит Тарас.
Доходим до нового дома Мирясевых. За зелеными металлическими воротами убранный двор. Хата из красного кирпича. На ставнях шелушится голубая краска. Стоит серый "Москвич".
За хату на три комнаты семья отдала 90 тыс. грн. Газа и воды нет.
— Купаемся в мисках. Воду греем в ведрах. Зимой топили печку, — рассказывает Наталия. — Депутат подарил стиральную машинку. Одежду давали соседи, в церкви. Хорошо, что погреб не сгорел. Там было много консервации. Мужу с работы дают каждый месяц 10 килограммов мяса. На все остальное брали кредиты. До сих пор надо выплатить 20 тысяч долга.
Муж Наталии работает на комбикормовом заводе сварщиком за 3 тыс. грн. Женщина подрабатывает в магазине продавцом и поваром. Получает вдвое меньше.
С семьей Наталии Мирясевой полгода живет Петр Дядик, 81 год. Его взяли досматривать. За это мужчина обещал отписать свою хату.
— Там есть газ, вода, свет. Хотим продать дачникам за 50 тысяч гривен. Дед Петр едва передвигается с палочкой. Родственников не имеет. Вредный, только себя любит. Ходит по селу и рассказывает, какие мы плохие. Я за ним убираю, есть готовлю, брею, мою. Недавно просил купить хорошие штаны. Так купила ему и мужу в секонде. Но не понравились. Все штаны обсырает. Потом забрасывает под кровать. Я все вытягиваю, выстирываю, — добавляет Наталия.
Родители не навещали в детдоме
Тараса семья Мирясевых усыновила, когда ему было 3,5 года. Его родители пили. Тарас оказался в детдоме.
— Он не осознает, что усыновленный. Спрашивает: "Я у тебя в животике рос?" Говорю: "Да", — говорит Наталия, когда парня нет рядом. — Родные родители не приходили его навещать в детском доме. На суд по усыновлению не являлись. Баба Тараса сейчас просится с ним видеться, но не хочу ее пускать.
— У него проблемы со здоровьем — полипы в носу, больная почка, пупочная грыжа. До школы нужно все вылечить. На операцию самого пупка нужны три тысячи, — Наталия малому закапывает нос, потому что шмыгает. Тот кривится и не слушается. — Перед людьми, бывает, ведет себя некультурно. Один заменяет десятерых. Слушается только отца.
2 
1
Комментарии