"Не зацепите подпорку, потому что потолок обвалится", — встречает на веранде 88-летняяЕвгения Дзюбковская из Луцка. Вместе с 66-летним сыном-инвалидом пенсионерка живет, по словам городских чиновников, в самом ужасном доме Луцка. Двадцать лет назад он был признан опасным для жизни.
Столетний деревянно-глиняный дом по улице Пинской, 6 в Луцке свисает над кручей реки Сапалаевка. Окна одноэтажки затянуты полиэтиленовой пленкой — от недавнего обвала посыпалось стекло. Стены покрыты трещинами. На тесной кухне две палки подпирают оторванный кусок потолка. Из-под него вода ручьем стекает в ведро. Хозяйка в красном свитере, грубой зимней юбке и ботинках приносит тарелки в комнату:
— Боюсь, от дождя крыша размокнет, и доски не выдержат. Хотя бы посуду спасу.
Две недели назад в комнате госпожи Евгении обвалился потолок. Деревянная балка едва не раздавила ее в постели. Хозяйка ведет показать двухметровую дыру, сквозь которую виднеется небо. Чтобы пройти в комнату через скособоченный дверной косяк, придется нагнуть голову. Трехметровая балка свисает с потолка досих пор.
— Я ночью проснулась от сильного грохота. Слышу, что-то сыплется. Включаю лампу, а возле меня балка переломила стол и пробила пол, — женщина вытирает слезы. — Плакала до утра. Cин вызвал скорую. Приехали врачи. От дождя замкнуло проводку, и мы вместе тушили пожар. Сейчас свет только в комнате Богдана. Доктор сказал, чтобы я вызвала ЖЭК и кого-то из горисполкома.
Евгения Дзюбковская родилась в селе Малков,на территории нынешней Польши. Во время войны, когда между украинцами и поляками началась резня, с тремя детьми и мужем Степаном пряталась в лесу. В 1945 году Дзюбковские попали под операцию выселения "Висла" — их посадили в грузовик и вывезли в Сокаль за Львовом. Оттуда в товарняках - в Херсонскую область. Через год на юге началась эпидемия малярии, и семья была отправлена в Луцк. В 1953-ем им дали квартиру на Пинской. В этом доме раньше жил поляк.
Евгения Макаровна достает из серванта пачку бумаг.
— Я писала Кравчуку, Кучме, даже Ющенко. Ходила к бывшему мэру Кривицкому и к нынешнему Шибе, — бабушка показывает ответы. — Ничего не изменилось. Все говорят, что у них нет новых квартир. Врут, потому что по соседству дали квартиру заместителю мэра.
Дзюбковские попали под операцию выселения "Висла"
В комнату вбежал черный косматый пес. Взял в зубы женскую шляпу.
— Барсик, фу! — госпожа Евгения подняла шляпку с пола. — Вот я сорок лет шила в городском ателье. Одевала с иголки жен обкомовских начальников. Имею двадцать грамот и медаль ветерана труда.
Из второй комнаты к нам ковыляет Богдан — сутулый мужчина в сером пиджаке и резиновых сапогах. У него больные ноги. Богдан глухой, слова понимает по губам.
— Нас у мамы четверо. Старшая Алла выехала в Луганск. Имеет семью, — протягивает фото. — Ира и брат Славик с детьми в Луцке. У них по однокомнатной квартире, забрать нас не могут. Отец умер в 2000 году.
Евгения Макаровна вытирает ладонью глаза.
— Думала, если негде будет жить — повешусь. Но они, видимо, этого только и ждут. Моя пенсия 373 гривны, Богдан получает 360. Едим один хлеб с картофелем и шкварками, но за коммунальные услуги платим исправно. Долгов никогда не имели, — пенсионерка берет с подоконника квитанции.
Прощаемся с хозяевами и направляемся в кабинет начальника отдела учета и распределения жилья горисполкома Ивану Божко.
— Об этом доме я неоднократно докладывал бывшему мэру Кривицкому. Водил туда нынешнего заместителя председателя Ивана Корчука. Однако с тех пор, как мэр на больничном, проблема зависла в воздухе.
Аварийный дом на Пинской хорошо виден из окна квартиры Петра Гоцалюка, одного из заместителей городского председателя.
2 
1
Комментарии