Во всех пионерских ритуалах меня сильно угнетала одна вещь. Точнее, две - труба и барабан. Когда в нашем классе выбирали трубача и барабанщика, я сразу признался, что не могу претендовать на эти роли. У меня не было чувства ритма отбивать примитивный пионерский бит и не хватало духа выдуть из горна простейшую мелодию подъема. Уже не говоря об отбое.
Трубачом мы выбрали двойного второгодника Брыню, у которого были правильные джазовые щеки, чувствительные к мундштуку губы и объемная "дыхалка". С барабанщиком дела пошли тоже неплохо. Романтический Яша как раз начал изучать сольфеджио в музыкальной школе. После сложного фортепиано пионерский барабан стал для него отдушиной, где можно было утолить жажду святой простоты. Брыня и Яша были представителями двух разных человеческих типов. Против хамоватого круглолицего украинского парня выступил культурный круглолицый еврейский мальчик. Сила земли против утонченности культуры должны были составить единый оркестр.
Но самое худшее выпало мне. Неизвестно, за какие заслуги, меня избрали председателем пионерского отряда. Как раз накануне Дня Победы у нас организовали конкурс строевой песни. Впереди должны были идти Брыня и Яша. А мы все должны были ходить "в ногу" с ними под песню о Гайдаре. В конце я должен был отчитываться специальном ветерану, который должен строго все оценить.Трубачом мы выбрали двойного второгодника Брыню
И вот, в восемь утра дня, когда рубашки хрустели от крахмала, а заглаженные галстуки сияли на нашей груди, мы собрались на плацу перед школой. Был ветеран, учителя, директор и тревожная тишина. Вдруг из-за угла школы вышли хмурые Брыня и Яша. Первый потерял мундштук, а второй пробил барабан. Нас дисквалифицировали. И это, наконец, было справедливо. Брыня после школы уехал в деревню и завел фермерское хозяйство, Яша эмигрировал в Израиль, а я остался там - председателем пионерского отряда.
1 
1
Комментарии
2