Как-то на гастролях в Витебске мне выпала честь жить в двухкомнатном номере с известным актером-комиком. Он тогда был хоть еще и не "народным артистом э сэ сэ сера", но уже достаточно заслуженным. Я же был электроосветлителем. То есть кем-то, на кого большинство актеров, не очень даже "народных" или "заслуженных", обращают столько же внимания, сколько на бутафорскую мебель.
Актер был довольно демократичным: угощал меня пивом, делился жизненной мудростью и позволял обращаться на "ты", хотя ему тогда было лет сорок, и он был почти в два раза старше меня. Самой интересной его особенностью был неугомонный, безудержный и постоянный интерес к женскому полу. А главное, этот интерес был взаимным: женщины разного возраста, размера и фактуры летели, словно бабочки, на его свет. И это при том, что актер отнюдь не был " аполлоном". Скорее наоборот — невысокий, плотный, розовощекий, с курносым носом, он смахивал скорее на Бахуса или, возможно, на сатира. И я с пониманием относился к его желанию сыграть хоть раз в жизни роль, которую ему, комику, не давали на сцене, — роль романтического любовника, сердцееда-донжуана.
Он выходил разомлевший из душа
Поэтому каждый вечер, когда он приводил в дом очередную миловидную даму, я вспоминал о каких-то срочных делах и уходил прочь — прогуляться час -другой по вечернему Витебску или посидеть по соседству за рюмкой с коллегами-электриками. А когда возвращался, актер был уже один. Он выходил разомлевший из душа, наливал пиво и делился со мной жизненной мудростью — каждый раз одной и той же:
— Что ни говори, Николай, а своя жена — лучше.
Я в жизни не встречал более преданного мужчины.
1 
1
Комментарии
1