— Моя девочка научилась говорить рано. А в 2,5 года совсем замолчала, — говорит 34-летняя Мария Бурлова из райцентра Каменка-Бугская на Львовщине. Ее дочка 11-летняя Виталия Карпив перестала говорить, когда семью оставил отец.
Возле многоэтажки Марии растет много цветов и зелени. Женщина открывает двери квартиры. На ее руках смеется сын 7-месячный Андрей от второго мужа Константина. Дочка Виталия находится на лечении в Днипре. Муж — на работе за рубежом.
На стенах детской комнаты висят картины из лент свернутой и наклеенной бумаги. Их женщина делает вместе с дочкой. Одну продали за 750 грн. На очереди вторая.
— У нас тысяча и одно хобби. Потому что постоянно надо думать, чем занять ее, — рассказывает Мария. Она невысокого роста, белокурая, много улыбается. На руках не перестает аукать сын. — Когда Вите было 3 года, из семьи ушел отец. Это стало ударом для нее. На Новый год в гости пришел мужчина в куртке и шапке, как у папы. Она подумала, что это он. Подбежала, попросилась на ручки. Когда поняла, что это другой мужчина, расплакалась. И с тех пор замолчала. Стала более возбужденная. Нервничала, когда ее не понимали.
Перед этим случились еще несколько событий. Они могли повлиять на дочку. Как-то моя мать гуляла с коляской. Со второго этажа под коляску бросили петарду. Вита испугалась, начала плакать.
А через две недели я с ней была во дворе. Ребята гоняли мяч. Доченька пошла к ним. Вдруг все попадали друг на друга. Вита ударилась головой об асфальт. Под глазами появились синяки. Сделали МРТ — все нормально. Но девочка начала меньше говорить, стала замкнутая и тихая.
Объездили Львовщину, Тернопольщину, Крым. Ходили по священникам, церквям, бабкам. Один врач говорил один диагноз, второй, — другой. Предлагали ждать до 3 лет. Многие дети с этого возраста выговариваются, — продолжает.
В течение пяти лет женщина возила дочку во Львов на психокоррекцию. За занятие платила 100 гривен. С девочкой занимались по 4 часа в день.
— Без выходных, без Пасхи, без Рождества. Но ребенку помогало, — добавляет Мария. — Я говорила: "Вита, дай мне слово "курочка". Она из букв на карточках складывала его. — Мария показывает на пакет на полу, набитый цветными карточками разных размеров. — Еще меньшей ей нравились динамические игры. Я покупала надувной мяч и насыпала у него гречку. Садилась в одном углу комнаты, Вита — в другом. Показывала ей картонки со словами, где есть гласные буквы, чтобы легче произносились. И говорила: "Вита, скажи это слово, брошу тебе мячик". Так мы начали говорить какие-то слоги.
В 5 лет нам посоветовали дельфинотерапию. Трижды ездили в государственный океанариум в Партените в Крыму. Курс состоял из 10 плаваний с дельфинами. Одно стоило тысячу гривен. После второго дочка показала пальцем на машину и сказала "нина".
Через "Фейсбук" нашу историю узнали люди, телевидение. Незнакомая женщина посоветовала лечиться в психотерапевтическом центре в Днипре. А утром позвонила другая незнакомка. Видела сюжет о нас и захотела помочь деньгами. Говорила, работает в исполнительной власти.
Я побежала в городской совет брать справку о составе семьи. И здесь меня опять останавливает третий незнакомый человек. Говорит, знает о моих проблемах и хочет помочь финансово. Он организовал благотворительный концерт и ярмарку для сбора средств на лечение Виты. Собрали 7 тысяч гривен.
2 мая Виталия вернулась домой после первого курса лечения. Стала более спокойная, более уравновешенная. Говорит по слогам. Профессор из реабилитационного центра обещает поставить речь.
Еще необходимо пройти по меньшей мере пять-шесть курсов лечения. Один стоит около 15 тысяч гривен.
Желающие помочь 11-летней Виталии могут перечислять средства на карточку Приватбанка — 5168742602210464, получатель — Бурлова Мария Михайловна.
"Садилась на место собаки, накрывалась покрывалом с головой"
Пять лет тому назад к Виталии Карпив на улице подошла овчарка и завалила ее. Не кусала — хотела играться.
— Девочка испугалась и начала бояться собак, — рассказывает мать девочки Мария Бурлова. — Мне посоветовала взять домой собаку. Так я купила нашего Томаса. Дочка ожила, стала более контактная. Знала, когда животное надо кормить, выгуливать. Закрывалась с ним в комнате и говорила.
В начале февраля муж с сыном и собакой гуляли на окраине города. По дороге на сумасшедшей скорости пролетел джип. Сбил Томаса. Свидетели говорят, проехал настолько близко возле коляски, что муж и Вита позакрывали лицо руками.
Когда я по телефону узнала, что Томаса сбила машина, то заблудилась возле своего дома. Ходила кругами туда и обратно. Не могла поверить.
— Обзвонили всех ветврачей. Никто не принял — был вечер субботы. Взяла тысячу гривен и поехала во Львов в частную клинику. Врач назвал сумму — не менее 5 тысяч гривен. Томасу укололи обезболивающее. Я вернулась домой, сняла с кредитки 5 тысяч и привезла их.
После операции давали ему антибиотики, обезболивающие. Ставила катетеры.
Однажды заметила у него на спине шишку. Врач сказал, это собирается лимфа из крови, надо делать дренаж. Но он не помог. Собаке было совсем плохо.
На рентгене увидели, что вся поставленная конструкция у пса рассыпалась. Надо новую за 6 тысяч гривен.
Вторую операцию Томасу делали ночью 26 марта. Сердце животного не выдержало. Врачи взяли деньги только за использованные медикаменты.
— Вите мы сказали, что Томас теперь живет на радуге, — говорит Мария. — Похоронили его близ дома. У дочки была депрессия. Садилась там, где было его место, накрывалась покрывалом с головой и ничего не хотела. По-видимому, он выполнил свою миссию — разговорил моего ребенка. И ушел.
1 
1
Комментарии