11 января на Байковом кладбище похоронили 79-летнюю Михайлину Коцюбинскую. Она была племянницей писателя Михаила Коцюбинского, принимала участие в движении шестидесятников. Умерла на Рождество. На похороны пришли 200 человек.
За час до начала прощания с Коцюбинской около Дома учителя собираются люди. Первыми приходят режиссер и экс-нардеп Лесь Танюк, директор Института литературы Николай Жулинский.
— После акций протеста 1965-х Михайлину уволили. Почти 18 лет она не могла напечатать ни одного своего слова. Ее вызывали на допросы, следили, — рассказывает 70-летний Николай Жулинский. — Она пошла работать редактором издательства "Высшая школа", получала мизерные деньги. Чтобы выжить, занималась переводами. Михайлина много сделала. Перевезла архивы Александра Олеся из Праги, проработала архив Владимира Дрозда, написала книгу "Мои воспоминания". Несколько лет у нее болели ноги. Ей было трудно двигаться, но она ежедневно приходила в наш институт на работу.
72-летний Лесь Танюк выходит на улицу, поправляет черные очки.
— В 1976-ом следователь вызвал ее на допрос. Когда закончил, спросил: "Вот вы от меня выйдете и что будете делать?" Она ответила: "Пойду в ванну и долго буду мыть руки". На первом заседании "Мемориала" кто-то из коммунистов бросил зажженную дымовую шашку. Началась паника. Из зала встала Михайлина: "Мужчины, сохраняйте покой. Украинцев петардой не запугаешь. Дайте провокатору по шее и пошли дальше". Мы так и сделали.
Попрощаться с Михайлиной Коцюбинской пришел сын поэта Василия Стуса — Дмитрий, 44 года. Она возглавляла коллектив, готовивший 6-томник произведений Стуса.
— Когда отец был в ссылке, Михайлина с ним переписывалась. Он в основном присылал ей поздравительные открытки. Вкладывал их в письма к жене. В письмах называл сестрой, часто обращался "моя Михася".
В 11.00 заходит экс-премьер 50-летняя Юлия Тимошенко. Около гроба кладет букет белых роз, крестится. Несколько секунд стоит около гроба, что-то шепчет и кивает головой. Пожимает руки приемной дочке покойной Татьяне и правнуку Михаила Коцюбинского — Игорю. Низко кланяется.
— После 1970-го я жила на Черкащине в родительском селе, — рассказывает сестра Вячеслава Чорновила, 62-летняя Валентина Максимовна. — Когда приезжала в Киев, останавливалась у нее. У нее была комнатка в коммунальной квартире. Таня спала в детской кроватке, а мы с Михасей - на односпальной валетом. Они бедно жили, но она всегда пыталась дать мне деньги. Я отказывалась, так в карман засовывала. Потом им дали 2-комнатную квартиру на Троещине.
— Таню она удочерила из-за своего доброго сердца. Увидела эту девочку и взяла к себе, — говорит женщина в синем пальто и вязаной шапке. Называться не хочет. — С дочкой у нее отношения не сложились. Михайлина хотела, чтобы она занималась научным трудом или литературным творчеством. А Таня то поваром хотела быть, то швеей. Часто упрекала мать, что она говорит на украинском.
В 12.00 заходит заместитель председателя администрации президента Анна Герман, 51 год. Жулинский зачитывает одну из телеграмм. Когда заканчивает, говорит, что ее написал президент Виктор Янукович. Собравшиеся начинают перешептываться.
— Позор! — выкрикивают несколько человек.
Гроб выносят шестеро мужчин. Несколько ребят бросают цветы на дорогу.
— Что вы делаете? — кричит женщина из толпы. — Это же кацапский обычай. Михайлина этого не стерпела бы.
Цветы с дороги убирают.
Отпели Михайлину Коцюбинскую во Владимирском соборе. Похоронили неподалеку от могилы писателя Григора Тютюнника.
2 
1
Комментарии