Российская операция вокруг Авдеевки поставит если не точку, то точку с запятой в украинском контрнаступлении

Статья в издании The Economist

Дрон может вас не заметить, но если заметит, вам остается только одно – хорошо и быстро спрятаться. "Майор", 25-летний пилот беспилотника, работающий у самой горячей линии фронта на юге, в Запорожской области, говорит, что ваши шансы не очень хорошие, если вражеский пилот держит вас в прицеле.

Дрон может прилетать из-за ваших позиций и маскироваться под ваш собственный. Летая со скоростью 150-160 км/ч, он всегда опередит вас. Если ваше прикрытие плохое, вы, вероятно, уже мертвы

Дрон может прилетать из-за ваших собственных позиций и маскироваться под ваши собственные. Камеры там не великолепные, но летая со скоростью 150-160 км/ч, он всегда вас опередит.

"Если ваше прикрытие плохое, вы, вероятно, уже мертвы", – говорит он.

"Майор" четырежды выдерживал в погоне, в последний раз в середине октября. Двум его ближайшим товарищам повезло меньше.

"Бог, а не физика, решает, выживешь ли ты", - говорит он.

В войне, где все больше и больше доминируют воздушные машины для убийства, охотники быстро становятся добычей. Операторы большинства дронов оставляют собственный электронный след, и если пилот не будет осторожным, враг может наткнуться на них. "Хаммер", командир 47-й украинской бригады, тоже действует вдоль Запорожского фронта. Он говорит, что россияне стреляют из всего, что имеют, когда идентифицируют цель. Они могут использовать собственные ударные беспилотники, но также используют высокоточную артиллерию, мины, планирующие бомбы и даже иногда диверсионные группы. "Майор" говорит, что за последние несколько месяцев он потерял 15% своих коллег. Хаммер говорит, что его цифры ниже, но отказывается их называть.

Украина – пионер по использованию беспилотников с осмотром от первого лица FPV-дронов – ими руководят пилоты в очках и маневренность в реальном времени, как в видеоиграх. Создание таких может стоить всего несколько сотен долларов, но они могут доставлять взрывчатку, способную уничтожить или вывести из строя оборудование стоимостью в миллионы долларов. В день оператор может вывезти десяток ценных активов с соответствующими человеческими потерями. Это сделало пилота БПЛА даже более ценной целью, чем снайпера, полагает командир на передовой.

"Многие люди хотят стать пилотами беспилотников, потому что считают, что эта работа устарела и безопаснее. Реальность такова, что управлять боевыми дронами очень опасно", – говорит он.

Украине мешает то, что ее дроны в большинстве своем собирают и оплачивают волонтеры, а не государство. Россия имеет преимущество в более дорогих классах беспилотников, например, мощных разведывательных

Весной на востоке Украины появились первые FPV-дроны. Они являлись ответом на ограниченные поставки западных боеприпасов и вызов гораздо лучше оснащенного противника. С этого момента они играли ведущую роль в снижении огневой мощи России в рамках южного контрнаступления Украины в Запорожской области. Но хотя вначале в Украины было полное доминирование в этом новом классе дронов, россияне догоняют ее.

Первые российские FPV-дроны появились в июле и сейчас они беспокоят украинские части на передовой. Украине также мешает то, что ее беспилотники все еще собирают и оплачивают волонтеры. Командные структуры так же анархичны - внештатные операторы БПЛА, бригадные БПЛА, спецслужбы и другие действуют в тех же областях. В то же время, Россия имеет явное преимущество в более дорогих классах беспилотников, например, мощных разведывательных.

Небольшие FPV-дроны на поле боя бросили вызов многим принятым правилам войны, и доктрина пытается адаптироваться.

"Будущее уже за нами", – говорит "Гений", заместитель командира батальона 47-й бригады.

В середине октября в 18 км по линии фронта украинский пилот установил рекорд дистанции, на которой выбил из строя российский танк – 22 км. Его командир говорит, что россияне ввели 10-километровую бестанковую зону позади фронта, резко снизив ценность такого оружия. "Хаммер" говорит, что его собственные силы имеют 58% успеха в поражении целей. Но движение не одностороннее, и у украинцев тоже много потерь. Российские FPV-дроны уничтожили несколько боевых машин Bradley, каждая из которых стоит около $2 млн, а также танк Leopard.

Россияне учатся "на своих ошибках и на наших", – говорит "Хаммер".

Ранее летом некоторые подразделения начали оснащать такие ценные средства, как танки и артиллерия, блоками препятствий, которые создают высокоэнергетические поля вокруг объекта, сигналы вокруг него просто перестают работать. Атаковать такое оборудование сложно, если невозможно. В украинских подразделений в целом еще нет такой техники.

"FPV-дроны полностью изменили тактику ведения бронетехнического боя, и нам нужно лучше адаптироваться. Раньше о радиоэлектронной борьбе думали только бригады. Теперь большинству подразделений нужно оборудование, которое может обнаруживать FPV-дроны и защищаться от них", – говорит Юрий Момот, заместитель гендиректора компании, разрабатывающий технологию противодействия помехам для Украины.

"Майор", который пилотирует с позиций всего в нескольких сотнях метров от Роботиного, центральной точки украинского контрнаступления, говорит, что он работает без какой-либо электронной защиты.

"Интуиция – единственное, что имеет значение в этой безумной борьбе", – настаивает он.

"Левша", пехотинец, воюющий между Работино и Вербовым, говорит, что украинские потери возросли до угрожающего уровня. В частности из-за работы дронов

Это борьба, не имеющая признаков прекращения, даже если продвижение Украины на юг замедлилось до темпа улитки. "Левша", пехотинец, воюющий между Работино и Вербовым, говорит, что украинские потери выросли до угрожающего уровня. В частности из-за работы дронов. Запорожская равнина отвернулась от жизни, говорит он.

"Это ад. Трупы, трупный запах, смерть, кровь и страх. Никакого дыхания жизни, только вонь смерти. Некоторые даже не видят своего первого боя", – говорит он.

Находившиеся в таких подразделениях, как его, имели больше шансов умереть, чем выжить.

Сезон дождей и новая российская операция вокруг Авдеевки на востоке, кажется, поставят если не точку, то точку с запятой в украинском контрнаступлении. С начала операций в июне украинцы прошли всего 12 км от своих начальных позиций. Они остаются на расстоянии целых 17 км от ближайшей цели – Токмака, стратегического железнодорожного узла на пути к Азовскому морю. Минные поля и многоуровневые траншейные сети означают, что им понадобится чудо, чтобы достичь Токмака к зиме. Пока украинские операции переместились на расширение флангов перед новым наступлением в будущем. Командиры дронов говорят, что толчок необходимо начать снова, как только это позволят условия.

Никто не в настроении ждать. Нам нужно снова увидеть нормальную жизнь", – говорит "Хаммер".

Перевод Gazeta.ua