— Нашу больницу местные помещики Балашовы открыли к годовщине своей свадьбы — в 1894-м. Заказали проект архитектору из Киева Владиславу Городецкому. Потратили на нее 14 тысяч рублей. За эти деньги можно было купить стадо из 2800 коров, — рассказывает краевед 61-летний Николай Якименко из села Мошны на Черкасчине. Он невысокий, русый, одет в светло-голубую рубашку и черные штаны. Показывает фото старых строений села и карту местности.
В Мошнах живут около 4,5 тыс. людей. Идем к больнице по улице Спасопреображенской — бывшая Ленина.
— Архитектор дружил с Николаем и Екатериной Балашовыми. Приезжал к ним на охоту, — говорит Николай Михайлович. Показывает деревянный дом, который остался от комплекса больницы. В настоящий момент он — в аварийном состоянии. — Екатерина в 1884 году унаследовала поместья при местечках Мошны и Городище от дяди. Захотела построить здесь больницу и школу для благородных девушек. В 1890-м заказала Городецкому проект медзаведения. В том же году начали заготовку сосновых досок, потому что он решил делать здание из дерева. Лично приезжал на строительство.
В комплекс больницы входили поликлиника, дом для врача и прачечная. В главном корпусе была операционная, четыре палаты на 10 кроватей, смотровой кабинет, ванна, туалет и кухня. Работал врач, два фельдшера и столько же повивальных бабок.
— Уцелели дом врача и часть помещения больницы. Они уникальны, это — единственные здания Городецкого из дерева, которые сохранились, — проводит дальше Николай Якименко. — Прачечную разобрали, потому что начала разваливаться от влаги. На ее месте построили двухэтажный кирпичный корпус нынешнего медзаведения.
Сначала в доме жил врач со слугами. В 1930-х дом разделили на четыре квартиры. Сделали вместо грубок водяное отопление, провели электричество и канализацию.
Дом Городецкого построен в древнерусском стиле. Обязательный элемент — резные украшения в форме стрел. Больше всего их вокруг окон. В настоящий момент здание покрыто шифером. В некоторых месяцах листки побиты, под ними видно ржавое железо. Имеет трое дверей. Перед парадными выложены из кирпича ступени. Над ними — резное крыльцо. Двери с противоположной стороны — "черный ход". Справа пристроена телевизионная антенна. Вокруг растут вишни.
— Когда-то росли осокори. Их спилили, когда струхлявели. Был забор, но сетку сняли, — говорит Николай Якименко. — Если бы здесь до сих пор не жили люди, то дом растянули бы мародеры.
В доме Городецкого в Мошнах живут две бывших медсестры. Одна на пенсии по выслуге, вторая — в декретном отпуске.
Двери закрыты. На стук никто не выходит. Через несколько минут от больницы идет крепкий мужчина. Карман его футболки оттягивает пачка папирос.
— Я здесь четыре года, имею другой дом в селе. Моя жена Тома Яковлевна была медсестрой. Живет в доме 30 лет. Сейчас ездит подрабатывать на предприятие в Черкассы. Детей не имеем, — говорит 55-летний Сергей Онищенко. Одет в спортивные штаны и бежевую футболку. В здание не заводит. Через окно показывает помещение: высокий потолок, дощатый пол, на стенах — светлые обои.
— Поддерживаем порядок внутри. Хоть дом нужно ремонтировать снаружи. Дерево старое, северная сторона гниет, — продолжает мужчина. — Три года назад занимали комнаты в доме четыре семьи — врача и медсестер. Но уволились и выехали. Работать за маленькую зарплату не хотели. Сейчас по соседству живет молодая медсестра, сегодня уехала к родителям.
К дому приезжают группы туристов. Однако жильцы не хотят общаться с ними.
Старая больница горела в 1970-х от замыкания электропроводки. В уцелевшей части осталось шесть кабинетов. На нескольких дверях — таблички "Не заходить". Здание побелено и покрыто шифером. Фундамент окрашен черным. Здесь был роддом, стоматология, а теперь сделали рентгенкабинет.
Дом Городецкого находится на балансе Черкасской районной больницы.
— Последние лет 40 юридически числится как служебное жилье. До того там тоже проживал персонал, — рассказывает сельский председатель Мошен Богдан Шкарбута, 44 года. Одет в красную рубашку и джинсы, на ремне надпись "Диор". В руках крутит ключи от машины. — Люди понимают, что имеют его временно, поэтому не делают капитальный ремонт. Сельский совет не имеет денег на содержание дома. Просим, чтобы областная власть взяла его на баланс. Хотелось бы обустроить там краеведческий музей. Имеем одежду, керамику, мебель. На реконструкцию нужно 6 миллионов гривен.
Людей, которые там в сейчас живут, негде поселить. Администрация больницы говорит, что они имеют право жить в служебном жилье до смерти.
— Этот дом — один такой в Украине. Было бы хорошо, если бы его взяло под опеку Министерство культуры, — говорит главный врач Любовь Иващук, 63 года. Она с короткой прической, покрашена в рыжий, на шее и руках имеет золотые украшения. Принимает больных на втором этаже больницы в Мошнах. — Проблема только, что одну из женщин некуда переселить. Нужно будет решить этот вопрос. Другая, декретчица, собирается переехать в дом, который купила в селе.
Умерли и похоронены во Франции
Супруги Николай и Екатерина Балашовы были известными благотворителями и организаторами светских мероприятий. Муж происходил из семьи штабс-капитана Императорской гвардии и фрейлины из свиты императрицы. В 1861 году закончил Санкт-петербургский университет по специальности "административные науки". В 1885-м был назначен егермейстером Императорского двора, организовывал охоту, был ловчим и оруженосцем. В 1905 году стал членом Государственного совета из департамента промышленности, наук и торговли — инспектировал быт и условия труда рабочих. Балашов был "несколько смешной, но в сущности добрый, глубоко честный и хороший человек", вспоминал о нем общественный деятель Александр Половцев.
При дворе Николай познакомился с младшей на восемь лет фрейлиной Екатериной Шуваловой, изысканной блондинкой. Поженились в 1869-м. Женщина от дяди унаследовала около 45 тыс. га земли и Мариинский паровой керамический завод в селе Городище на Черкасчине. Был назван в честь ее бабушки Марии. Владения состояли из шести волостей с двумя местечками и 17 селами. За 10 лет Екатерина Балашова сделала из них многоотраслевое прибыльное хозяйство. Среди крестьян было много каменщиков, плотников, столяров, каменщиков, штукатуров.
Семья также имела сельскохозяйственную школу, Никольский железодельный завод в Новгородской, горные заводы в Оренбургской, винокуренный и сахарный заводы в Киевской и Подольской губерниях. Владели виноградниками в Крыму.
Вырастили сыновей Петра, Андрея, Александра и дочек Софию и Александру. После революции 1917 года выехали во Францию. Их имущество национализировали. Екатерина Балашова умерла и похоронена в 1931-м во французском муниципалитете Вирофле. Ее мужа не стало там же спустя четыре месяца.
8 
35413
Комментарии