— Роман не автобиографический. Перефразируя Маяковского, книжка — "не отображающее зеркало, а увеличительное стекло", — говорит 49-летний писатель Павел Вольвач о новом романе "Крещатик-Плаза". Описал в нём работу на радио "Свобода". Трудился там с 1999-го по 2007 год. Произведение отказались печатать два издательства.
— Первое отказало с формулировкой "слишком много политики, а мы дуем на воду после романов Ульяненко и Шкляра", — рассказывает Вольвач. — Второе издательство даже сверстало книжку. А через месяц расторгло соглашение. Издателю не хватило мужества сказать об этом мне лично. Написал электронное письмо: "Не могу издать этот роман, потому что там есть обида и намеки на порядочных людей, с которыми меня связывает трепетная дружба".
В книжке под маской литературных героев можно опознать писателей Олеся Ульяненко, Леся Подервьянского, Григория Штоня, Николая Винграновского, Василия Герасимьюка, Алексея Цветкова, рок-музыкантов Олега Скрипку, Андрея Середу, Василия Гонтарского. В тексте их фамилии не очень изменены: "Возник пьяный как чип Василий Гервасюк", "Жулян всю ночь читал проститутке стихи". В образе Риммы Матвеевны Козаченко узнается писательница Лина Костенко. "Письмо-обращение о поддержке переводов современной прозы, отвезённое жене лидера оппозиции, пани Римма так и не подписала, — идет речь в произведении. — Час и 40 минут объясняла по телефону, насколько она беспробудно занятой человек: "Сейчас пишу прозу ХХІ века — роман "На полях истории болезни". И мне никакие фонды не нужны".
Поговаривают, вторым издателем, расторгшим соглашение с Вольвачем, был Иван Малкович из столичного издательства "А-Ба-Ба-Га-Ла-Ма-га". Именно у него Костенко издала роман "Записки украинского самашедшого".
— Сначала издатель плачущим голосом требовал изменить одну фамилию, другую, — вспоминает Вольвач. — Ай-я-яй, а тут Лина Костенко. Я его уверял, что это художественное произведение, какая Костенко! Да там же никаких обид. Но некоторые фамилии изменил. Однако издатель все равно говорил, что роман ему "дерёт". Редакторы перечеркивали самые интересные моменты, например, где драка УНСО в Могилянке, писали на полях: "беспардонная чернуха", "сколько можно употреблять это "мля", уже тошнит". Но у меня роман не о Колобке. У тебя есть серия детских книжек — там не дерёт.
Тем более, за месяц он мог каждую строку попробовать на зуб. Помахав передо мной какой-то безымянной рецензией, где писалось, что Вольвач выступает эстетичным двойником Лины Костенко в своем критицизме. "Но если Костенко имеет общенациональный авторитет, то Вольвач, запятая, — поднимает палец вверх, — бесспорно, интересный поэт, такого авторитета не имеет". Ничего страшного, я не претендую ни на какие авторитеты. Роман Лины Васильевны воспринял критически. Никакого отношения к моему он не имеет. Поразило, что из экранов издатель разглагольствует о чести и обязанностях бизнесмена, а повелся, как галичский наперсточник с вокзала.
Роман издает киевское издательство "Украинский приоритет".
— До Львовского книжного форума вроде бы успеваем. Хотя мне пришлись срочно искать редактора и художника, всё остальное, — говорит Вольвач. — Я не запланировал на Форуме ни одной презентации, уже нет билетов во Львов. Не знаю, поеду ли. Но как бы то ни было, знаю, что "Крещатик-Плаза" — один из самых живых романов современной украинской литературы. Думаю, многие хотели бы его написать. Я же его написать просто должен был.
3 
1
Комментарии
2