Лесовой

Когда-то все проще было, хотя и более жестоко. Люди не заморачивались всякими комплексами, депрессиями и ипохондриями, а просто делали свое дело. Кто за волами ходил, кто картошку полол, кто глину месил, кто стрелял. По крайней мере сегодня так кажется. А еще кажется, что значительная часть всего сделанного мной как раз и является плодом той же ипохондрии и депрессии, уже не говоря о комплексах, которые просто торчат из каждой написанной тобой фразы. Как красный флажок в руке ребенка на первомайской демонстрации. А я в детстве очень любил ходить на демонстрации. Так сильно, как сегодня не люблю. Даже если родина в опасности и негодяи пришли к власти.

Тогда же с родиной все было в порядке и при власти были хорошие люди. Мы выстраивались в заводские колонны, проходя мимо трибуны. Там стояло городское начальство, которому взрослые демонстрировали свою пролетарскую лояльность, а дети просто радовались от ожидания. Что на пути домой родители купят в передвижных киосках что-то вкусненькое, раньше недоступное в магазинах. Что дома будут гости и стол, а на столе — студень, голубцы и ситро.

Однако лично для меня на этих парадах было что-то особенное. Еще в первый раз, проходя мимо трибуны, моя мама сказала:

- Смотри, Андрюша, вот Лесовой.

Я глянул, но среди десятка начальственных лиц так и не определил, кто именно этот Лесовой. Колонна двигалась так быстро, что пришлось ждать следующего раза. Я просил маму заранее:

- Покажешь мне Лисового?

Мама обещала. И опять среди казенных лиц я узнать его не мог.

Так повторялось несколько лет. Я искал глазами Лесового, но он, по-видимому, или как раз куда-то отходил по надобности, или отворачивался от меня.

Недавно гуляя по городскому кладбищу, мама опять повторила, показывая на гранитный памятник:

- Вот Лесовой.

Но меня это уже совсем не интересовало. Да и даже флажка красного в руках не было, чтобы махнуть ему.