У нас есть запас прочности. Но чем дальше, тем больше подходит фраза — у нас был запас прочности

Пирамида ОВГЗ — говорили они. И говорили в тот момент, когда долговая нагрузка снижалась. Теперь они подают бюджет, в котором дефицит 6% от ВВП. И финансировать этот дефицит собираются с помощью… ОВГЗ.

Л — логика. П — последовательность.

Причем, очевидно, что никакие иностранцы уже не придут. Тем более, тут уголовные дела открывают, как они посмели приходить и зарабатывать в прошлый раз. Но просто не придут, потому что не верят в светлое будущее гривни. И постепенно объем ОВГЗ в собственности нерезидентов сокращается. Иностранцы выходят. А значит, надо справляться собственными силами. И в этом году, с дефицитом бюджета в 7,5% от ВВП и в следующем, с дефицитом в 6% от ВВП.

Что это значит? Ответ может быть только один. И он вам не понравится. Ответ — печатный станок. Они называют это по-разному. И даже по-умному. Но это все равно будет печатный станок. И если раньше, когда приходили иностранцы, когда шла продажа доллара, эмиссия гривни была, но была обеспеченной, и сопровождалась ростом резервов, то теперь картина развернется.

Цитата апологета печатного станка, Данилишина, более чем красноречива: "Оскільки майже 80% потреб у фінансуванні бюджету передбачається покривати за рахунок внутрішніх запозичень, це ставить відповідні вимоги щодо місткості та ліквідності ринку ОВДП, особливо вторинного ринку. В даному контексті важливо забезпечити ефективність роботи НБУ як незалежного монетарного регулятора і органу, що відповідає за стабільність фінансових ринків".

Если перевести это с языка чиновника на человеческий язык, это означает, что финансировать бюджет будет Нацбанк. А Нацбанк может его финансировать лишь одним способом. Включать станок.

В 2019 году дефицит бюджета был чуть больше 2% от ВВП. И долговая нагрузка снижалась. При всех разговорах о долговых петлях от МВФ и пирамидах ОВГЗ — долговая нагрузка падала.

На начало 2020 года отношение госдолга к ВВП достигло уровня в 50%. При том, что 2017 год начинали на уровне 80% от ВВП. В общем, пока не было популизма, пока слушались МВФ, долговая нагрузка снижалась. А сейчас мы начали себе ни в чем не отказывать, живем не по средствам, кинули МВФ, и вдруг ОВГЗ — больше не пирамида, а именно то, что нужно.

Уже на конец 2020 года, если правительство сможет найти финансирование для дефицита, отношение госдолга к ВВП вырастет до 65%.

И если в начале года мы могли говорить, что это оправдано. Ведь коронавирус. И рост связан с тем, что надо с ним бороться. Ведь так поступают во всем мире. В итоге, дефицит увеличили, а деньги на борьбу не потратили. Нет ни одной эффективной программы по поддержке бизнеса. Да, строят дороги, что, возможно, и поддерживает чей-то бизнес, но вряд ли ту сферу, что пострадала от карантина. Объясняя, что иногда эти дороги ведут к больницам. Считая, видимо, всех вокруг идиотами. Но это такое. В любом случае, коронавирусом нельзя теперь объяснять резкий рост госдолга. Коронавирус не причем. И к росту долга в следующем году, неизбежного в связи с таким высоким уровнем дефицита, коронавирус точно будет не причем.

Что это такое? Это повторение пути 2012−2013 гг. Когда страна жила в долг. Жила не по средствам. Умножьте это на желание печатать деньги. Ведь в долг будут готовы давать все меньше и меньше. Ведь каждый кризис уникален по-своему. Особенно тот, который вы создаете своими руками.

Сейчас, таким образом, мы создаем основы следующего кризиса. Разрушаем основы макроэкономической стабильности. Это тоже умное слово. Но по факту оно означает, что у нас стабильный курс и низкая инфляция. А разрушая эту самую пресловутую макроэкономическую стабильность, вы получаете резкую девальвацию и резкий рост цен. И сейчас мы все делаем, чтобы получить такой результат.

Не сразу. У нас есть запас прочности. Но чем дальше, тем больше подходит фраза — у нас был запас прочности.

Оригинал