— Как только стали на свою позицию, в Марьинке были разбиты лишь несколько домов. Когда же покидали позиции, то уцелевшая была только одна улица. Среди жителей осталась пара пенсионеров. Обустроились жить в подвале, — рассказывает 41-летний Сергей Рябко из города Глобино на Полтавщине.
Он — заместитель командира взвода 28-й механизированной бригады. Вместе с 21-летним Виктором Чернявским из поселка Козельщина и Игорем Жуком, 39 лет, из села Лутовиновка Козельщинского района Полтавской области семь месяцев удерживали позиции в Марьинке под Донецком. Недавно получили 10-дневной отпуск.
С бойцами встречаемся под вечер в парке им. Гоголя в центре Полтавы. Приходят в военной форме, с шевроном батальона.
— В зону АТО приехали в прошлом году 26 октября. Гнали своим ходом технику из Днепропетровской области. Выстроили колонну — БМП, БТР, садились сверху и ехали 128 километров до Марьинки, — продолжает Сергей Рябко. — Сразу не знали, где будем. Командир сообщил на месте: теперь воюете в АТО. Обустроились в покинутых подвалах на околице — в домах опасно. Несколько первых дней слышали отдаленные выстрелы. А на 10-й имели первое нападение. Боевики накрыли нас минометами. В ответ отработали их зенитками. Тогда они пошли пехотой. Видели их в 50 метрах. Как раз погиб молодой танкист из Днепропетровска Юра, 22 года было ему. Не убежал от миномета, не добежал до подвала метра полтора. Разрезало парня по позвоночнику.
За все время приняли на себя шесть боев с пехотой, пережили 60 обстрелов. Хотели на Новый год выпить шампанского — но как посыпались минометы, то всего перехотелось. Местные боевики из "Оплота" были поначалу. Мы их уничтожали во время первых столкновений. А теперь там наемники — якуты, буряты. И полно чеченцев. 9 мая разведка передала, что возле наших позиций их батальон. Они на нас так матерятся, что стыдно и выговорить. Говорят на русском с акцентом. Мы свои позиции удержали. Последние бои показывают, что Марьинка нужна врагу, чтобы взять в кольцо Красногоровку. Хотят прибрать к рукам Кураховское водохранилище с теплоэлектростанцией. Но фиг им, там стоит наша рота.
Настроения местных изменились за время, пока мужчины были в Марьинке. Теперь большинство поддерживает украинских бойцов.
— Даем им продукты, — говорит Сергей. — Прибегает детвора и просит. Ну как не дать? Делимся тушенкой, хлебом, сгущенкой. На вид дети нормальные, не ободранные. Просто голодные, у родителей нет работы и денег. Народ там такой — кто к ним придет, за тех и будут. Их можно понять, потому что уже все надоело.
— Вот пришла бабка и говорит — идите отсюда в поле, там ройте окопы и воюйте. Некоторые люди думают, что прикрываемся ими, — приобщается к разговору Игорь Жук. — Бывает, только проедет кто-то из местных на велосипеде мимо нас, уже ждем обстрелов. Еще есть люди, которые работают на шахте "Трудовской" — на подконтрольной врагу территории. Так через блокпост пропускаем по пропуску. Не имеем права местного человека задержать. Поехал он туда, а что там делает — как знать. Но должны впустить назад.
— Завели себе животных, — добавляет Сергей Рябко. — Была овчарка. За несколько минут предупреждала об обстрелах — забегала в блиндаж. Ни разу не подвела. К нам много брошенных собак приходит, так ребята позабирали домой. Как-то на территории насчитали 18 котов. Я сколько не видел, разве что в цирке Куклачева. Сидели возле нашей позиции рядком, просили есть. Жаль же. Кормили их тушенкой.
— Недавно волонтеры передали два ящика вареников с ягодами, товченики — ленивые вареники. Также были привезли бидон борща, — говорит Игорь Жук. — Как приехали домой, то испугались тишины — привыкли к постоянному буханью снарядов. А дома выходишь вечером покурить — тихо, аж напрягает. С товарищами зашли в магазин, зацепили ценник, упал наземь — аж присели от звука.
1 
1
Комментарии