"Можем перехватить ситуацию в Донецкой области так же, как на юге" – Сергей Кузан

Больше года наш центр сотрудничает с западными аналитическими центрами, занимающимися рекомендациями для политиков. Преимущественно американских и канадских. Они формируют тезисы для их политиков по отношению к Украине в секторе безопасности и обороны. В это трудно поверить, но мы гораздо лучше разбираемся в природе врага. Потому что восемь лет сражаемся с москалями. Знаем природу русских, понимаем, как думают. Помним концлагеря, репрессии, расстрелы, голодоморы. Поэтому я бы доверял нашим аналитикам и разведывательному обществу гораздо больше, чем западным. Они гораздо точнее. Впервые у нас спрашивают те же амеркианские силовики: "Что вы видите и как вам помочь?". Война полностью изменила всю структуру формирования этой политики в секторе безопасности и обороны. Обычно все политики и служба безопасности оглядывалась на Штаты. Но относительно противодействия врагу – мы на первом месте.

 

Напротив. Видим, как успешно Украина проводит свою кампанию по информационному влиянию и военной операции на юге. Когда заставили россиян перебрасывать свои основные резервы на юг. Те, которые так старательно накапливали и берегли для "грандиозной битвы" за Донбасс, чтобы захватить Харьковщину.

Вся наша кампания на юге вынудила срывать россиян с востока свои самые боеспособные группировки на юг восточного военного округа. А это именно та армия, которая совершала зверства на севере. Она должна была захватить столицу в феврале. Затем составила скелет изюмской группировки. Ее десантно-штурмовые подразделения также перебросили на невыгодный для противника правый берег Днепра Херсонской области. А основные логистические пути сообщения сейчас разорваны.

Поставлена задача военно-политического руководства: переломить ситуацию, которая для них становится критической. На юге столь значительных сил не было. 20 батальйонно-тактических групп рискуют остаться там без довольствия. Они должны продвигаться вперед, чтобы сорвать наши планы и перехватить инициативу. Это им не удается. До сих пор нечем похвастаться. Вытащили ли мы их войска на заведомо удобную нам территорию? Херсонщина, Николаевщина – это большие просторы без лесов и плотной городской застройки, как в Донецкой области. В таких условиях тяжело вести боевые действия. Там неподготовленые позиции, нет необходимых ресурсов. А их высшее командование находится на другом берегу Днепра. Есть солдаты на передовых позициях, которые в чужом краю не знают, за что им воевать. Для рядового бурята или чеченца – Херсонщина ни с чем не связана. И что произойдет, если нужно будет подкрепление или придется эвакуироваться через Днепр? Никто не знает.

На более выгодных. Новые российские группировки наполняются количественно. Но места незнакомые и здесь их первоначальные позиции явно менее выгодны. На юге планомерно уничтожались системы противовоздушной обороны и системы оккупантов. Вплоть до побережья Черного моря. Это означает, что у них нет глаз в небе. А на больших территориях без прикрытия с воздуха невозможно совершить полноценное наступление.

Далее – в Крыму произошло нечто, что сначала произошли наши успехи на Херсонщине, потом взорвались склады на юге Запорожской области, в частности, Мелитополь. Равномерно эстафета перебегает на северо-западную часть крымского полуострова. Так продвигается хлопок и исчезает их доминирование в воздухе. У них еще большее количество авиации, но без радиолокационных систем самолет становится уязвимой мишенью. Их ударная авиация в Крыму уменьшается, становится слабее. Нравственный дух в группировке врага на Херсонщине после каждого такого удара падает. Это самое главное. Воюют люди, оружие – это только инструмент.

Мы сломали планы россиян и уничтожили их репутацию страшной и угрожающей страны.

Наши западные партнеры в шоке. Ибо были в плену кремлевского нарратива.

Инерция наступления на востоке еще сохраняется. Там россияне сконцентрировали свои основные силы и подразделения. Хотели захватить весь восток за несколько недель, Луганщину и Донетчину как минимум. Уперлись и не могут пройти линию Северск и Бахмут. Даже не дошли до наших основных укрепрайонов. Это огромные массы и силы, которые нас преобладали и давили. В это время наши военные рискнули провести операцию на юге.

Не видим этого на востоке, но если сравним, сколько сил было сконцентрировано там и сколько на юге, там было меньше. Такой смелый шаг оказался оправданным.

Наши силы сдержали солдат на востоке. Мы не могли перейти в наступление и отвоевать Луганщину. Но самое главное – выиграли время, чтобы выиграть лучшее положение на юге. Но и заставили врага основные силы с востока перебросить на юг. Теперь мы увидим, как наши ВСУ выравнивают ситуацию на востоке. На это нужно время, чтобы истощились силы противника, которые сейчас еще идут в наступление. Они бросают как пушечное мясо мобилизованных из Луганщины и Донбасса. Инерция наступления еще есть. Когда сломаем ее, то сможем перехватить ситуацию на Донетчине так же, как на юге.

Действительно, у россиян есть проблема с беспилотниками. У них есть достаточно качественные модели. Те же "Орланы". Но проблемы у них в том, что это – не ударные беспилотники. Поэтому они обратились к Ирану, где есть лучшая программа ударных беспилотников, чем в России. Потому что в свое время они сбили пару американских и попробовали сделать свои. А россияне не занимались этими. Они считали, что им не нужен дрон для разведки. Что дальше можно забросать противника более мощными ракетами, чем крепящиеся к ударному беспилотнику. Мы эту логику полностью поломали.

Ни одна армия мира не имеет ПВО, которая могла бы полностью защитить воздушное пространство. У нас процент сбитых ракет доходил до 70. Это много. Благодаря мастерству наших Воздушных сил мы нивелировали враждебное стратегическое превосходство. Теперь россияне начали искать, где взять какие-то меньшие беспилотники, которые смогли бы сюда залететь и нанести хоть и меньшие, но удары. Перестали полагаться на ракетное доминирование. А это было их основным стратегическим преимуществом над любой европейской армией. Они больше не полагаются на свои разведданные, потому что раньше им говорили, что наши ПВО уничтожены, но те работают и становятся лучше. Теперь россияне вынуждены хаотично искать другие варианты.

На последнем "Рамштайне" договорились о передаче более полусотни американских беспилотников Phoenix Ghost. У нас будут эти ударные беспилотники, но гораздо качественнее иранских. К чести Минобороны следует сказать, что они эту угрозу просчитали и уже заранее мы видели это анонсированное решение. Украина и здесь имеет инициативу – как достать из-за границы ударные беспилотники. Россия только реагирует. Сейчас она хаотично скупает советские образцы вооружения. То, что когда-либо раздавали на Ближний Восток, Африку. Это свидетельствует, что у них много денег и недостаток рабочей боевой техники. С консервации технику не так просто снять – это отравляет время. А у России его нет.

Одно дело, когда воюют кадровые военные, находившиеся в Сирии или Грузии. Они прошли слаживание как боевая единица. Тогда военная машина будет непобедима. Но если набрать когда-то служивших людей и дать им стрелковое оружие, то это типичное пушечное мясо. Нет времени даже провести боевое слаживание, чтобы они действовали не как "народное ополчение", а подразделение. На это уходит много времени. А сейчас их пытаются заманить деньгами. Это история, кардинально отличающаяся от элитных подразделений, которые нас атаковали в феврале. Мы и их уничтожили.

Так что говорить о тех мужчинах за 50 с характерным покраснением лица от боярышника? На войну идет неблагополучный элемент – старшие дяди, имеющие проблемы в семье или с кредитами. Это очень отличается от кадрового военного, которого нужно растить. Российское командование собирает пушечное мясо, которое будет гнать вперед для выявления наших огневых позиций. Чтобы мы начали стрелять с наших позиций, которые будут потом накрывать артиллерией и авиацией. Они уже так воюют против нас и продолжат.

Но не должно охлаждать. Потому что военный пенсионер – не обычный. Это молодые люди, которые вышли на пенсию. С опытом и умениями, вполне здоровые. Могут воевать. Авиация, возможно, самое сложное звено российской армии. Там нужны специалисты, а не все желающие. В то же время мы видим, что мы уничтожили элиту российских пилотов. У них есть огромное преимущество по количеству самолетов и вертолетов, но уже есть проблема с летчиками.

Мы еще в феврале-марте сбили значительную часть их самолетов. Теперь они боятся заходить в наше воздушное пространство. Не могут перелетать фронт, потому что действуют наши ребята из ПЗРК и ПВО. Потому стреляют из-за линии фронта. Боятся быть пораженными нашим оружием. Яркий пример – 19-летний срочник Нацгвардии, уничтоживший шесть или восемь российских самолетов. Для подготовки качественного пилота уходят годы. Воспитывать новое сменное звено для лётчиков нет времени. Поэтому набирают стариков.

Недооценивать нельзя. Их самолеты и вертолеты летают. Но нужно помнить, что мы уже фактически сломали хребет российской авиации. Ведь сбили их лучших пилотов в начале войны. Но персонала еще достаточно, чтобы воевать и поднимать в воздух самолет, чтобы обстреливать наши позиции.

Сами по себе обмены – это всегда дело очень тонкое и не публичное. Чем больше будет приковано медийное внимание к какому-нибудь пленнику, тем дороже его будут "продавать". Потому что имеем дело с варваром. Худший вариант – россияне будут казнить именно его. И будут прикрываться медийной поддержкой, будто этого требовало их общество. Делают это, чтобы поднять боевой дух и мобилизацию общества. Это садисты. Для россиян важны публичные казни пленных, бомбардировка школ и домов. Мы имеем дело с террористом с государственными полномочиями.

Обмены непубличны. Но наше государство делает все, чтобы они быстрее происходили, и мы могли забрать наших пленных.

Следует отметить роль международных институтов. В их уставах предусмотрено решение именно таких вопросов. ООН обладала всеми правами, чтобы выполнить главную функцию международного арбитра и миротворца. Красный крест тоже. Требовать от Украины – абсурд. Мы воюем с Россией. Ничего не можем сделать по линии фронта. Но международные организации могут и они для этого созданы. Россия является частью. Вопрос в том, что они показали свою неэффективность.

– Это очень правильная инициатива. В очередной раз поставили международный вопрос ребром. Справедливо ли то, что россияне и дальше себя чувствуют в Европе, будто они хозяева жизни, ничего не произошло и не несут ответственности за свое государство? Хотя имеют паспорт своего государства. И это в лучшем случае. В худшем – поддерживают Путина и гуляют по европейским столицам. Являются косвенными, но соучастниками преступления. Не бросают ракеты, но делегировали свою власть правительству и президенту России творить этот беспредел. Следует принять меры и задать вопрос, что они должны разобраться со своим правительством. Это поддерживают Латвия, Эстония, Литва. Прекрасно понимают, какую огромную угрозу несет интеграция с российскими гражданами и так называемой русской культурой, которая на самом деле является русским миром. Постепенно на Западе проходит эта дискуссия – нельзя менять российские деньги на принципы.