В театре "Постскриптум" работают люди, вышедшие из мест лишения свободы. Ни у одного из них нет актерского образования, но коллектив достаточно популярен. И не только на зонах, где играет бесплатно, но и в городских домах культуры. Сейчас "P.S.", которому уже три года, выступает с новым спектаклем — "Евангелие от каторжанина".
У труппы нет базы, поэтому репетиции проходят в христианской церкви "Победа", что на Татарке в Киеве. Это в офисе благотворительного фонда "Мир".
Длинный коридор обклеен плакатами религиозного содержания. Художественный руководитель и директор "P.S." Владимир Сокол, 33 года, приглашает в кабинет. Из мебели — два красных мягких кресла, много сложенных один на другой пластиковых стульев и стол.
— На наши спектакли иногда приходят, как в зоопарк, — хозяин садится в широкое кресло. — Потому что не понимают, что в тюрьме — те же люди. Но там подлость не скроешь. Украдешь у сокамерника — ты "крыса". Суда ждать не будут, просто руки поломают, вот и все!
Фонд "Мир" учредили бывшие осужденные. Он помогает тем, кто выходит на волю, с работой, жильем, восстановлением документов.
Его жена умерла в 27 лет, он остался
с двумя детьми
— Вчера говорил с парнем, — рассказывает Владимир, — который освободился из харьковской колонии. В тюрьме ему на дорогу дали 2 гривни 50 копеек. Купил в магазине батон и пакет молока, а дальше — хоть пешком иди в родной Львов. Я наслушался много историй. Осужденные редко ходят к священнику или психиатру.
Владимир говорит, что во всех спектаклях их театра звучат написанные им песни. На три темы: дружба, взаимоотношения между мужчиной и женщиной и отношения с матерью.
— У нас играет Валентин Бугаев. Ему 48. Восемнадцать из них он просидел в тюрьме, двадцать — кололся. Грабил, продавал героин, крал. Его жена умерла в 27 лет. Он остался с двумя детьми. Сыну тогда был год, а дочке — шесть. Валик поклялся на могиле любимой, что бросит наркотики и больше не сядет. Но не смог перебороть себя.
Однажды "кольнулся", сидит, ему хорошо. И вдруг слышит в комнате шорох: шестилетний сын вытягивает из пачки сигарету. Для Валентина это был переломный момент. Он ужаснулся мысли, что малыш станет таким, как он.
Сейчас Бугаев бросил наркотики. Ездит по зонам с нашим театром и убеждает осужденных, что жизнь после заключения может быть полноценной. В "Евангелии от каторжанина" есть момент, где герой, которого играет Валентин, пишет письмо матери. По сюжету он уехал из дома еще подростком. И вот теперь, во время своей четвертой "ходки" в колонию строгого режима, обращается к маме. Когда я предложил Валику эту роль, случилось невероятное стечение обстоятельств, — даже сплеснул руками Сокол. — Его старушка мама начала с ума выживать, и потерялась. Ему эту страшную новость сообщили как раз перед спектаклем, по телефону. С того времени Валик всегда плачет, когда проговаривает монолог. Каждый раз переживает его, как личную драму. К счастью, мать сразу нашли, теперь она живет под Полтавой, у родного брата.
Тексты спектаклей "Постскриптума" стихотворные. И везде — тюремный жаргон.
— Но без матерных слов, — успокаивает Владимир. — А сленг зоны интересен почти всем. А еще у нас есть "фишка", — он смотрит гордо, с прищуром, — мы используем в спектаклях живых собак. А хотите, я вам покажу кое-что интересное?
Не ожидая ответа, идет в соседнюю комнату. Там — компьютер. Показывает снимки со спектакля "Евангелие от каторжанина". В частности, момент, когда главного героя смертельно ранят, и он умирает на руках у друга.
Думали, что приехали с тюрьмы, и будут агитировать за Януковича
— О Валике говорили, что горбатого могила исправит, — говорит Владимир, возвращаясь в первый кабинет. — А исправила сцена. В нашем коллективе 28 человек. Вчера грабили, а сегодня имеют семьи и играют в театре. Вне театра работают в разных местах, нормально зарабатывают.
Владимир вспоминает, как во время оранжевой революции "P.S." играл в Тернополе, в театре драмы имени Шевченко. На площади стояли активисты с плакатами: "Ющенко. Так!".
— Когда услышали, что приезжает театр, в котором играют зэки, — смеется Сокол, — такой крик подняли! Рвали афиши. Думали, что приехали с тюрьмы, и будут агитировать за Януковича. Нам лучшей рекламы нечего было и желать. Аншлаг был! Тайно поприходили из прокуратуры, из СБУ. А в конце такой себе "браток" поднимается на сцену... Я думаю: "Ну, все, идет бить, нужно защищаться". Чувак лезет в карман... Зал замирает. Берет меня за руку, достает горсть пшеницы и сыплет мне в ладонь. Принял, значит, за своего.
Первый срок Владимир получил в 13 лет. До 25-ти занимался бандитизмом в странах Европы, каких именно, не уточняет. Но потом "завязал", и теперь помогает другим.
— Вот Лесь у нас есть. Он отсидел пять с половиной лет, — продолжает Сокол. — А его жена — три. Наркоманкой была. Теперь она - юрист, а он — социальный работник. Открыли техстанцию, устанавливают газовое оборудование. Раньше часто играли у нас. Но уже давненько не видел их. Наверное, ожидают пополнение в семье.
Жену Владимира звать Татьяна, ей 27 лет.
— Я увидел ее десять лет назад, и понял, что то — моя женщина. Начали встречаться, но ей что-то не понравилось... Я перестал звонить. Однако через два месяца таки сыграли свадьбу. Сейчас у нас пятеро детей. Татьяна маленькая и ужасно красивая. Все думают, что старшая дочь, — довольно потирает руки Сокол. — Один пацан возвращался из зоны, приехал ко мне, и спрашивает: "Ну, и где мать, — широкими движениями показывает уродливую толстую женскую фигуру, — твоих пяти детей?".
— Вон она сидит, — отвечаю.
Он не мог поверить, что Таня родила пятеро детей, а сама — как девочка.
1 
1
Комментарии