Как супруги из Авдеевки выживали под "Градами" и бомбами: спецпроект "Близко к нулю"

Ирина Дрозач родилась и выросла в Авдеевке. На местном коксохимическом заводе начала работать с 15 лет. Затем был "Горловскхимстрой", где она стала бригадиром.

В 23 года девушке предложили вступить в КПСС. Отказалась. Начальству это решение не понравилось, поэтому с предприятия Ирину "ушли" "по собственному желанию".

Девушка вернулась в Авдеевку, на тот самый, родной "коксохим". В родном городе Ирина с мужем пережили начало российской агрессии в 2014-м и там же встретили полномасштабную войну.

Публикуем их историю.

СТРЕЛЯЛИ СО ВСЕХ СТОРОН

- Начальник настаивал, чтобы я шла на оператора, говорил: "Будешь сидеть в тепле и чистоте, до пенсии". Но я отказалась. Работала по разным рабочим специальностям, по третьему и четвертому разряду, на ночные смены ходила, многих людей выучила. В бригаде я была самая старшая.

2014-й год в корне изменил жизнь Ирины и ее мужа Виктора.

- 5 мая 2014 года мне нужно было выходить на работу из отпуска, - вспоминает Ирина Даниловна, - Мы жили в старой части Авдеевки в частном доме по улице Дружбы. Слышу - летит. А что - не понятно. Взрывы, посыпались обломки. Не знала, что делать, такой ужас... Все летит, взрывается. Со всех сторон обстреливается. Свет пропал. Когда вернулся муж, то побежали в подвал. Простенки там были в полкирпича, но другого выхода не было. Просидели там с соседями трое суток. Договорились: если что-то случится, то будем друг друга откапывать.

Несмотря на обстрелы Авдеевский коксохим продолжал работать. Ирина вспоминает, как работала под бомбежками.

 

Первый коксовый цех завода функционировал полностью. Во втором - работали две печи. Уголь сотрудники завода разгружали под обстрелами.

- Людей из города тогда выезжало много, - вспоминает Ирина. - Остались самые стойкие. О тех, кто не выехал - начали говорить, что они, мол, ждут "русский мир". Все совсем не так. У нас тогда было одно стремление - сохранить город и предприятие, которое нас кормило. Мы все работали. Больше года были без света, полтора года без воды и газа. Если был сильный обстрел, нам разрешали оставаться дома. Муж уговаривал не ходить на работу. Но я не могла. Знала, что сидит девочка на смене, мне ее надо сменить, потому что ей тоже надо домой - у нее дети.

В 2016-м году, когда не стало массовых обстрелов, на заводе начали отстраивать разрушенное.

- Мы начали понемногу забывать об опасности и вот в конце января шестнадцатого года завод обстреляли из Градов, - рассказывает Ирина. - Я была на смене, следила за приборами на щитке. Взрыв, а у меня 1200 давление на газопроводе - два огромных двигателя, которые перекачивают газ! Падает еще один снаряд, выскакивают окна и двери. Крестообразно с той стороны, где выкатывают вагоны, падают еще три снаряда.

Спрятаться не было куда. Все гудит, пыль, копоть, копоть, шихта летит. Потихоньку пробралась в более защищенное место между ящиками и дымососами, которое мы сами с девочками сделали, чтобы прятаться. Села на корточки и читаю "Отче наш". Потом тишина. Первая мысль: А дымососы работают? Слышу, гудят. И меня люди зовут - отозвалась. Когда вывели, тогда уже началась истерика. Голова, руки, ноги, все тело ходило, как на шарнирах у марионеток. Не могла выпить стакан воды. Ранений не было, но был шок.

ДАЛИ ИНВАЛИДНОСТЬ

Мужу Ирина ничего не рассказала. Но пережитый стресс со следующего дня стал катастрофически сказываться на здоровье. Начало "постепенно скручивать", деформируя суставы, говорит Ирина. Она преодолевала боль и, хромая, продолжала ходить на работу.

В конце концов, уже не могла справляться с болью и начала оставаться дома. Муж, Виктор Николаевич, также увидел, как у жены начинается истерика при обстрелах. Тогда о пережитом Ириной на заводе он и узнал.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Как украинцы спасались из села, через которое в РФ заходили бойцы РДК: спецпроект "Близко к нулю"

Медики в Авдеевке не смогли существенно улучшить состояние Ирины. Дали группу инвалидности. С профессиональным заболеванием и пережитым стрессом инвалидность не связали.

- Муж сам юрист по образованию: пошел добиваться, чтобы определили причиной инвалидности профессиональное заболевание. Но главврач нашей заводской больницы сказал: "А вы уверены, что суд выиграете и докажете, что это все произошло из-за взрыва и нервного стресса? Не забывайте, что у нас тоже есть юристы". Замкнутый круг... Сначала была 3-я группа инвалидности, через два года - 2-я, состояние мое ухудшалось. В конце 2021 года прошла переосвидетельствование и мне дали 1 группу инвалидности пожизненно.

А потом было уже полномасштабное вторжение России.

- В мае 2022-го в наш дом прилетело. Было это уже ближе к полуночи, говорит Ирина. - Мы уже спали, я разбилась, сняла бандажи. Когда ложились, было тихо, собаки замолчали. А мы ориентировались по собакам. Если псы перестали лаять - значит, нормально будет, а если лают - это нехорошо.

Сначала ударили по летней кухне. Все сразу занялось пламенем. Я подскочила. Потом сразу второй снаряд. Мы даже не успели понять, что это. Второй попал в ту же воронку. В доме сразу - ни крыши, ни окон, ни дверей. Потом полная тишина и зарево. Мужчина кричит: "Ира, ты жива?". Крыши нет, все горит, стекла на полу, телевизор, стол валяются, снесло взрывной волной. Выйти не можем. В окно он меня не вытащит, там в обломках все, через дверь тоже нельзя. Вокруг кирпичи валяются, холодильник и все, что в нем было разбросано. Еле муж меня вытащил.

Супруги пытались дозвониться до спасателей и полиции, но тщетно. Поэтому Виктор вдвоем с соседом до пяти утра тушили пожар. Никаких документов, подтверждающих разрушения не было. Из-за постоянных обстрелов полиция отказалась выехать на место, чтобы их оформить.

 

Первое время супруги жили у знакомых, потом - в бомбоубежище в бывшем солярии больницы. Далее - в подвале пятиэтажного дома, где скрывалось почти 80 человек.

В конце концов Ирине и Виктору предоставила убежище незнакомая бабушка Нина. У нее супруги прожили два месяца. Все время Виктор Николаевич охранял остатки собственного дома, пытался уберечь уцелевшее имущество от мародеров. Наводил порядки - разгребал, чистил, кормил кошек, собак.

Как-то ранился осколком, началась гангрена на фоне диабета. Поскольку в Авдеевке получить медицинскую помощь было невозможно, оказался в военном госпитале в Покровске, где его положили на операцию. Ирина осталась с бабушкой Ниной в Авдеевке.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Что принес "русский мир" в Мирноград - спецпроект "Близко к нулю"

- Когда ехали в госпиталь - сломалась машина, - вспоминает Ирина. - Я инвалид с палочкой, вторая бабушка тоже вообще неходячая. Ни один гражданский не остановился, чтобы помочь нам. Помогли военные - один из Днепра, другой из Сум, третий из Винницы. Одни поехали за несколько километров, привезли нам жидкость в машину влить. Другие помогли также.

В октябре 2022 года холода начались. Я с больными ногами, тепла нет. Обстрелов все больше и они все сильнее. Окна в доме закрыты картонками. Когда начинался обстрел, осколки летят, все свистит. А еще после испуга у меня ноги начинают отказывать. Пока муж был, как-то держалась, а потом вообще расклеилась...

НОВЫЙ ДОМ В МИРНОГРАДЕ

Подруга нашла для пенсионеров дом в Мирнограде для временного приюта. Виктору ампутировали пальцы на ноге в госпитале в Покровске. Через неделю после операции он приехал на машине без стекол и забрал Ирину в Мирноград. Вывезли с собой собаку, котов. Кур и другую собаку отдали соседям.

В Мирнограде супруги временно живут в небольшом старом частном доме. Арендную плату с них не берут, только - за коммунальные услуги. Хозяйка позволила почистить сад, вырубить кустарник и сухостой. Это помогло отопить дом зимой. Помогли дровами, углем и соцслужбы Мирнограда.

Супруги оформили переселенческие выплаты в Мирноградском управлении социальной защиты населения. Но выживать непросто. У Ирины пенсия - 3000 грн - все деньги уходят на лекарства. У Виктора, который всю жизнь проработал в силовых структурах, пенсия лишь немного больше.

- Нам предлагали знакомые переехать в Полтаву, Новомосковск. Но снять там квартиру мы не в состоянии, - со слезами говорит Ирина. - Очень скучаю по Авдеевке, и муж скучает. Дом все время перед глазами, так хочется вернуться в родной город.

И, знаете, несмотря на все, я верю что это произойдет. Вот смотрите, после попадания снарядов в нашем доме стены уцелели только в зале. Там у меня стояли иконы. Ни одна из них не пострадала. А позже муж рассказал, что когда лег спать на моей кровати в доме, то нашел осколок от снаряда в подушке. Вот пусть мне скажут, что Бога не существует. Он есть, и Он поможет нам, если нас здесь и сейчас защищает.

Материал подготовлен по инициативе Национального союза журналистов Украины для проекта "Близко к "нулю": жизнь прифронтовых громад" в партнерстве с порталом Gazeta.ua и журналом "Країна" при поддержке Free Press Unlimited. В проекте участвуют издания с прифронтовых и деоккупированных территорий: "Рідне місто" (Мирноград, Донецкая обл.), "Путивльські відомості" (Путивль, Сумская обл.), "Весть" (Чернигов), "Голос Гуляйпілля" (Гуляйполье, Запорожская обл.), "Заря" (Золочев, Харьковская обл.).

×