Уманьчане живут в гаражах

 

В Умани Черкасской области 12–13 сентября 20 тыс. хасидов со всего света встретили  Новый год по еврейскому календарю. Вчера они разъезжались домой.

В инвалидной коляске едет хасид-лилипут. Он в черном лапсердаке, на затылке — ермолка величиной с яйцо. Среди паломников попадаются чернокожие, кто-то идет на костылях или с клюкой.

Уманьчан в квартал хасидов милиция пропускает по паспортами или пропусками, выданным мэрией. Паломники — в белых чулках до колен, белых накидках. У многих — длинные пейсы, заплетенные в косы. Даже у детей, которых тоже достаточно много.

— Шалом! — слышно везде. Все возбуждены, но трезвые.

— Белая одежда — это у них щитае тся святочная, — рассказывает пенсионерка Анна Ивановна. Она живет на ул. Софии Перовской в однокомнатной "хрущевке". Женщина родом с Западной Украины, в Умани уже 30 лет. — Хасиды теперь все гда приезжают (с 1988 года — " ГПУ").

Анна Ивановна говорит, что религиозный праздник длится десять дней.

— Пустила к себе пятерых, — продолжает. — Они хотят сами жить, без хозяев. Я в это время — по родственникам, по знакомым, так вот.

Спрашиваю, выгодно ли брать квартирантов-паломников.

— Выгодно или нет — должен, потому что бедность. Раньше больше давали, — жалуется женщина. — А теперь многие по палаткам живут, на кварти ре меньше платят.

Хасид в меховой шапке держит круглый саквояж. Открывает, достает книгу. Начинает на улице читать молитву, качает головой взад-вперед. В местечке везде надписи на иврите и английском языке. Самый большой дом на ул. Пушкина — новая 9-этажная гостиница "Шаарей Цион". Спрашиваю, кто построил гостиницу, и давно ли.

— Так они же, — кивает Анна Ивановна на хасидскую толпу. — Несколько лет уже стоит.

В многоэтажке напротив гостиницы — открытые квартиры. В каждой хасиды поют, жгут ароматические палочки. На лестнице много мусора, вокруг пустые сигаретные пачки. Однако остатков еды, мух нет. На углу — 14 контейнеров с мусором, заполненных доверху.

На ул. Пушкинской, 5а стоит кооперативная 5-этажная "хрущевка" на 119 квартир.

— Здесь, по-видимому, только в двадцати квартирах нет паломников. Потому что хозяева не поймали себе их, — объясняют жители. Они сидят на скамье во дворе. — А мы пока живем в гаражах или по родственникам.

Аккуратно одетый хасидский малыш просит копеечку

— На первом этаже какой-то Бергер выкупил себе квартиру. Сделал там аж три туалета, обустроил ми ни -гости ни цу. Пускает своих. А еще их богатеи палаток понаставили, селят туда своих. Говорят, берут по 45 долларов за сутки. Перебивают нам клиентов, — жалуются уманьчане.

Рассказывают, что раньше водоканал давал воду только утром и вечером. Теперь вода в микрорайоне есть круглосуточно. Мол, хасиди дали деньги мэрии на улучшение водопровода.

Вблизи детсада "Золотой ключик" украинский подросток хочет проехать на велосипеде. Двое 6–7-летних хасидских детей преграждают дорогу.

— Отойдите! — говорит сурово парень. Дети хохочут — делают вид, что не поняли. Забавляются игрушечными автоматом, пистолетом. Парень старше, он настаивает. Те все же не уступают. Он разворачивается и едет прочь.

Пять подростков -хасидо в ругаются матом по-русски, показывают мне " фак". Спрашиваю по-английски, почему злословят. Отвечают, что издеваются, потому что я — "гой", не их веры.

Два старших более вежливы — 16-летний Ицхак и Шлема, 15 лет. Ицхак в очках без оправы, с пейсами. Шлема — круглолицый, оба в лапсердаках. Ребята приехали из Израиля, бывали в Киеве и Одессе. В Умани Шлема уже в пятый раз, Ицхак — был шесть раз. Планируют приезжать и дальше.

На заборе висит расписание вылета самолетов из Киева, Одессы на иврите. Надписей на украинском немного: "При пожежі дзвоніть 01!", "Кошерні продукти".

На ул. Белинского, ближайшей к могиле Нахмана, обустроенно четыре общественных туалета, но только мужских. Ко всем стоят очереди, как на футболе. Уборщики-уманьчане ходят с метлами и совками, наводят порядок.

Аккуратно одетый хасидский малыш просит копеечку. Кое-кто подает.

В низине — два озера. На небольшом озерце Скала паломники купаются. Один вниз головой ныряет голышом. За ним прыгает второй. Женщин рядом не видно. Пасутся козы.

Вблизи пруда Молодежного хасиды собираются в группу. Под вечер их становится несколько тысяч. Они ждут, когда на небе появится первая звезда. Это будет означать приход Нового года.

Сержант милиции Виктор Казаков, 24 года, дежурит возле озера. Он приехал в командировку из Сум. Вместе с ним служит пес-лабрадор Тара. Собака в коричневом комбинезоне, застегивающемся на "молнию".

— Лучший пес Сумской области по поиску взрывчатки, — хвастается сержант.

Говорит, Тара обнюхала несколько автобусов и несколько машин. Тщательно обследовала сумки паломников и ничего подозрительного не нашла.

За неделю в хрущевке берут три тысячи долларов

— Завод "Мегомметр" сделал пруд лет 15 назад, после наводнения в Софиевке. А они вокруг воют, — недовольно рассказывает житель улицы. Он стоит рядом с кафе "Лиза", закрытым на висячий замок. — Эти жиды раздражают. Всех поделали жаднючими. Один уманьчанин дом еще даже не достроил, не поштукатурил. А уже туда семьдесят хасидо в запихнул. И с каждого, наверно, по сто долларов взял. Вот и считай.

Людмила Покальчук играется с 5-летним внуком Андрейкой.

— Я шестерых хасидов пустила, — говорит Людмила Каурбековна. Женщина смугловатая, веселая, по национальности — осетинка. Рассказывает, что в Умань вышла когда-то замуж. Разговариваем по-русски. — Молятся. Играют на гитаре, кларнете. В рог, огромный такой, трубят.

Спрашиваю, остаются ли после отъезда хасидо в поломанная мебель, испорченные вещи.

— Было раз, стол пожгли. Ну, ничего — они ведь заплатили.

Высокий, в белой ермолке хасид разговаривает на русском. Говорит, он из Москвы. Зовут Михаилом.

— Сервиса здесь нет, конечно, — пожимает плечами паломник. Берет сигарету. Просит меня щелкнуть зажигалкой — ему на праздник нельзя работать. Добычу огня хасиды считают за труд.

Говорит, что в Умани жить дороже, чем в Москве или Иерусалиме. Кровати стоят в два яруса, вода из кранов едва течет, а мусор коммунальщики вывозят с опозданием.

— За неделю в хрущевке ваши берут три тысячи долларов, — негодующе выкрикивает Михаил. — Уманьчане уже и иврит выучили.

Поэтому, мол, некоторые бедные хасиды попрошайничают, чтобы потом доехать из Умани домой. Они просят деньги только у своих.

Говорю, что в гостинице "Умань" видел свободные места по 50 грн за сутки. Мужчина отвечает, что это слишком далеко. Паломникам нужно жить вблизи могилы Нахмана, дальше они не селятся.

Наконец хасиды видят звезду и кричат, что наступил Новый год. Возвращаюсь в темноте в гостиницу. Какой-то хасид справляет нужду под деревом.

Утром за пределами гетто паломников не видно. На базаре вблизи Свято-Никольской церкви бабы поговаривают, что какой-то хасид утром приходил, покупал одеколон.

В Умань приехали 20 тысяч паломников-хасидов

Умань — райцентр на Черкащине, расположенный в 206 км от Киева. Здесь живут 90 тыс. людей. Средняя зарплата — 1154 грн.
Во время крестьянского восстания 1768-го, известного как Колии вщина, в Умани вырезали довольно много евреев — процентщиков, торго вце в, земельных арендаторов. В 1810 году хасидский вероучитель Нахман приказал возле их могил похоронить себя. Он завещал, чтобы хасиды ежегодно на Новый год посещали его могилу. В этом году на праздник приехало 20 тыс. хасидо в из России, Европы, других стран. Только из Израиля прилетело 160 чартерных авиарейсов. Паломники оставили в Умани около $2 млн.
Украина занимает второе после Израиля место по количеству святых для евреев мест.

×