"Несколько ударов прикладом автомата по голове прибили меня окончательно"

- Летом 2014-го мы были в Песках Донецкой области. Оружия не хватало. Искали в разбитых домах какие-то сувениры и выменивали у бойцов Вооруженных сил на автоматы, - говорит бывший боец Добровольческого украинского корпуса "Правый сектор", 33-летний Павел "Боб" Гаркавенко.

Родился 27 августа 1984-го в Киеве. Работал мастером по ремонту обуви.

- За хороший охотничий нож можно было получить автомат, - продолжает. - Денежной единицей был спирт и ценные вещи. За них брали оружие, топливо, ремонтировали технику. К сепарам ходили за трофейным оружием.

Вы недолго воевали. В сентябре 2014-го попали в плен.

- Нашим командиром был "Черный". Пришел в казарму: "Кто пойдет в разведку?" Вызвались трое, я тоже. Все были не подготовлены. Один - сапер, второй, - водитель-механик. Нас немного учили, но не стали спецами. Хотели воевать, а не сидеть на базе.

Ночью вышли. Лил дождь. Нам дали прибор ночного виденья. Из-за ненастья все сливалось в одну точку. Мы шли в семи шагах друг от друга, как учил командир "Швед". Периодически меняли маршрут. На душе - беспокойно. Пробирались через садики, покинутые дома. Ребята - впереди. Первыми вышли на мост. Вижу - к ним подошли какие-то люди, начали разговор. Побратимы положили автоматы на землю. Меня не видели. Мог бросить гранату и отойти. Но здесь увидел наведенную на себя "муху" (противотанковая граната. - ГПУ) и тоже вынужден был сдаться. Несколько ударов прикладом автомата по голове прибили меня окончательно.

Сколько россиян участвовали в вашем захвате?

- Почти 20. Не считаю это захватом. Мы просто вышли на них. Четко слышал, как наш Антон из Киева на их вопрос: "Вы кто?" ответил: "Украинская армия". "А мы русская, положите оружие". Не ожидали, что к ним попадут "правосеки".

Что было дальше?

- Начали бить меня и Ростислава - третьего пленного из Хмельнитчины. Толкли огнетушителем по ногам. Когда увидели у меня на руке татуировки "Правый сектор" - озверели. Завязали глаза, посадили в разные машины и привезли на какую-то шахту. Дальше - в гараж, где было много автономеров. По-видимому, принадлежал ГАИ. Потом - на какой-то склад. Дубасили не прекращая. Мне поломали кисти рук. Водили по улицам и показывали людям. Мол, посмотрите на проклятых правосеков. Когда вспоминаю, долго не могу прийти в себя.

Что было с побратимами?

- Антона отпустили на 29-й день плена. Почему и какая его судьба, не знаю. Остался с Ростиславом. К нам приехали мужчины в хорошей форме. Вооружение отличное. Забрали Антона. Сказали, что будут отпускать. Спросил, почему не всех. "Ты - стратегически важный, тебя не можем". Нам стало совсем не до шуток. Были в камере с душевнобольными. Снарядом разбило больницу, и они бродили по Донецку. Боевики ловили "буйных" за нарушение комендантского часа. Сажали к нам. Ежедневно дрались с ними до крови.

Были и другие унижения. Нас выводили на площадь, чтобы якобы расстрелять. Сбился со счета, сколько раз. Охраняли наркоманы. Могли убежать, но куда? Не зная местность, не имея проводников, опять стали бы пленниками. Это доводило до бешенства. Особенно им нравилось гасить окурки о мою руку с эмблемой "Правый сектор". Кожа горит, кровь течет, а они хохочут.

Встречались с другими пленными?

- Через несколько месяцев в камеру подселили местного боевика. Не воевал, только грабил. Также - нашего бойца Сашу из батальона "Святая Мария". Над ними больше всего издевались. Бывало, зайдут в камеру и электрошоком бьют. Через полгода плена меня с Ростиславом разделили. С тех пор не слышал о нем.

Все время были в Донецке?

- Нет. 25 января 2015 года перевезли в Дебальцево. Бросили в яму. Приехал русский журналист. Был, когда меня взяли в плен. Дали листок с антиукраинским текстом. Заучил и на камеру рассказал. Мол, украинская армия убивает мирных жителей Донбасса. Все украинцы плохие, а россияне хорошие. Этим хотели запугать. Мол, убежишь - покажем твоим.

Мог отказаться?

- Да. Но тогда - верная смерть. После съемок сказали, что 7-й батальон ДУК и комбат "Черный" отказались меня обменивать. Понимал, что это игра на нервах. В Дебальцево был до 26 февраля. В яме видел еще наших пленных. Запомнился Саша Чумак из 51-й бригады. Ее потом расформировали. Мы подружились. Успел рассказать, что попал в плен случайно. Ехали на задание по координатам, которые дало наше командование. Потом его забрали. Сказали, что отпустили. После возвращения искал. До сих пор в списках пропавших без вести.

В конце февраля меня опять привезли в Донецк на улицу Антипова, в "штаб контрразведки" террористов. Завели в кабинет. Там встретили генерал-майор "Топаз", офицер "Холмс", который руководил их айтиотделом. Также капитан личного отдела "Седьмая". Со мной поговорили и отправили в больницу. Там поломали кости рук, которые неправильно срослись. Выправили и дали зажить. Был им нужен для работы. В "Правом секторе" шил ребятам разгрузки, берцы, форму.

Отношение к вам изменилось?

- Да. Почти не били. Их офицер "Рубин" дал телефон звонить матери. Всегда был возле "Топаза". Уже потом узнал, что это бывший СБУшник. Раз убирал кабинет "Топаза". Нашел в мусорнике военные билеты наших солдат. Переписал номера, а удостоверения выбросил. При случае позвонил нашему бойцу Елене Белозерской. Говорит: "Зачем это говоришь?" Было обидно. Телефон точно прослушивали. Рискуешь жизнью. А в ответ - безразличие. Потом набрал по памяти номер девушки побратима "Черепа". Отправил ей эти номера в СМС. Периодически удавалось передать телефон другим пленным, чтобы позвонили родным.

Не было планов убежать?

- Куда? Меня перебрасывали с места на место. На улицу почти не выходил. Через некоторое время опять перевели. "Топаз" поссорился с верхушкой террористов. Должен был переехать на базу "Уголек" в бывшем банке. Забрал и меня. Здание из красного кирпича. Поблизости - озеро, высотка, вышка. По карте со спутника мог бы найти место.

Что там делали?

- Работал. Потом приехал капитан "Седьмая" и забрал на телецентр. Там делал ремонт одежды для него. Отношение изменилось. За малейшую вину бросали в карцер. Причины - глупейшие. Шил одежду террористу без ведома капитана - тюрьма.

Пробовал ли "Правый сектор" вас обменять?

- В Донецке в феврале 2015-го сорвалась вторая попытка. До конца не знаю, почему. Я был в отчаянии. Не знал, что дальше, для чего живу. Как-то сказали: "Иди, мы тебя отпускаем". Не пошел. Не знал, что делать. Что, если это ловушка и они меня убьют? Что, если я не нужен дома, побратимам? Ожидал предложений.

Террористы дали вам позывной "Живой". Почему?

- 23 февраля праздновали. Напились до чертиков. Закрыли в гараже и напустили газа. Я заснул. Вытянули, привели в чувство и спросили: "Ты живой?" Кивнул. С тех пор называли "Живой".

Допрашивал руководитель боевиків Александр Захарченко. Спокойно поговорил. Для чего ему меня бить? Для этого имеет десятки "быков".

Как удалось выйти?

- Как-то подошел "Егерь". Отвечал за охранные караулы на базе. Спросил, хочу ли домой. Взял мой телефон и позвонил маме. О чем говорили, не знаю. Через некоторое время забрала меня в апреле 2016-го. Нас довезли до последнего их блокпоста. Дальше пошли сами через три населенных пункта.

Вас не остановили наши солдаты?

- Нет. Там никого не было. Это контрабандные дороги. На карте мог бы показать. Оттуда автобусом доехали в какой-то железнодорожный центр - и в Киев. Только там сообщил СБУ. Рассказал все до мелочей. Что в плену остались Ростислав, Саша. И о непонятном полковнике. Последние месяцы был на разных работах. Часто встречал украинского офицера. Тоже пленного, но в хорошей форме, берцах. У меня все забрали и выдали рвань. Весь день пил чай с комендантом базы, занимался спортом. Читал книги, свободно ходил. Просто был на отдыхе. Не знаю, предатель ли. Пусть СБУ разбирается.

"Это быдло боится потерять власть в регионе"

- Россиян, как и местных боевиков, интересуют лишь деньги, - говорит бывший боец Добровольческого украинского корпуса "Правый сектор" 33-летний Павел "Боб" Гаркавенко. - Первым платили от 20 до 50 тысяч русских рублей (8-20 тыс. грн). Местным наркоманам - 5-10 тысяч (2-4 тыс. грн).

Все это быдло боится потерять власть в регионе, - продолжает. - Потоки оружия, наркотиков, незаконная торговля углем. Все, что при Януковиче процветало, могли потерять со вступлением Украины в ЕС. Поэтому и зацепились за нашу землю, прикрываясь "родиной". А простые жители оккупированного Донбасса не понимают, что их используют.

Так же - простых боевиков. Допустим, получил 15 тыс. рублей. Пять отдает комбату. Так и живут. Им война выгодна.