8 января задержали подозреваемого в убийстве правозащитницы 38-летней Ирины Ноздровской. Им оказался 64-летний Юрий Россошанский — отец водителя, который в 2015-м за рулем "Дэу Ланос" сбил сестру Ирины — 26-летнюю Светлану Сапатинскую. Ноздровская занималась расследованием этого дела. Добилась, чтобы виновника аварии 33-летнего Дмитрия Россошанского приговорили к семи годам.

Тело Ирины нашли 1 января в реке Козка возле села Демидов Вышгородского района на Киевщине. Там она жила с семьей. Исчезла 29 декабря прошлого года. У женщины была перерезана сонная артерия и больше десятка колото-резаных ран на шее. Была раздета, лишь в бюстгальтере.

Во время следственного эксперимента стражи порядка установили подробности преступления. По словам задержанного, он убил Ирину в разгар ссоры на автобусной остановке. Потом оттянул тело к реке, окровавленную одежду забрал и сжег дома в грубке.

"Следствие восстановило всю картину преступления по минутам. Доказательств для суда, начиная от орудий преступления и заканчивая искренним признанием подозреваемого с указанием всех деталей убийства — более чем достаточно. Теперь его ожидает суд и длительное тюремное заключение", — пишет в "Фейсбуке" советник министра внутренних дел Антон Геращенко, 38 лет.

— Задержанный не раскаивается в содеянном и не собирается этого делать, — говорит 44-летний Вячеслав Аброськин, первый заместитель главы Национальной полиции.

Перед задержанием Юрий Россошанский оставил записку. В ней отрицает свою причастность к убийству.

"Беззаконие и бездействие властей в нашей стране довело меня до крайности. Прошу родных простить меня. Жена, дочь, внучки, сын Дима, я вас любил всю жизнь и за вас готов отдать свою жизнь. Все равно повесят убийство этой гадкой подлой лживой юристки-активистки на меня. Главное, чтобы не трогали ни жену, ни друзей, ни наших родных. Пусть лучше винят меня. Хотя я этого не совершал. Преступление совершила сама Ноздровская, так как сильно много знала о депутатах, предвыборных деньгах депутатов еще с 2012 года. Вот они ее и заказали", — написал Россошанский-старший. Текст записки выложили в интернете знакомые семьи.

— Версия, что отец Дмитрия Россошанского причастен к убийству, — самая простая и очевидная, но ее нужно еще доказать. В том, что доказательства есть, не уверен. К материалам дела нас не допускают, — говорит 35-летний Анатолий Худяков, адвокат семьи Ноздровских.

Апелляционный суд пересматривал меру пресечения Дмитрию Россошанскому 27 декабря прошлого года. Его должны были выпустить по амнистии. Под давлением общественности оставили под стражей. Дело направили на рассмотрение в первую инстанцию.

— Во время судебного заседания отец Россошанского при свидетелях сказал Ире: "Ты плохо кончишь", — вспоминает 30-летний Владимир Тимофийчук, знакомый Ноздровской.

У нее осталась 18-летняя дочь Анастасия и родители — Сергей и Екатерина Дуняки. Отцу — 71 год, матери — 62.

— Нам постоянно угрожали родственники и друзья Россошанского. Но мама никогда не обращала на это серьезного внимания. Она вообще никогда ничего не боялась, — говорит Анастасия Ноздровская.

Россошанские и Ноздровские — односельчане.

— Больше всего давили на бабушку, — продолжает Анастасия. — Когда шла по улице, увязывались следом и морально давили. Говорили, мы тебе зубы выбьем. А Светлана ваша сама кинулась под автомобиль. Мол, мы ее довели. Деду говорили, что подстережем, пока все в доме будете, двери подопрем и сожжем. На меня тоже было нападение. Однажды, еще когда Дмитрий Россошанский был под домашним арестом, увидела его на улице с бутылкой пива. Начала фотографировать. Его друг, наш сосед, который сидел уже не раз, хотел забрать у меня телефон. Требовал фотографии вытереть. Мама приказала садиться в авто. Тогда тот друг схватил меня за косы и ударил лицом о машину. Имела сотрясение мозга. Лежала в больнице, сняли побои. Но в полиции сказали: этого недостаточно, чтобы открыть дело. Последние две недели вообще было невыносимо.

На время следствия родителей и дочь Ирины Ноздровской охраняют. Угрозы семье поступать перестали.

9 января в селе Демидов прощаются с Ириной Ноздровской. Дом, в котором жила с родителями и дочкой, из красного кирпича — небольшой. Во дворе собирается около сотни людей. Держат цветы и хлеб.

— Бедные родители, уже второго ребенка хоронят, — переговариваются две женщины во дворе. — Матери Иры Екатерине Меркуриевне с самого утра плохо — сердце болит. А как позвонили и сказали, что уже тело везут, прихватило еще сильнее. Вот только что "скорая" забрала.

Около 11:00 на двор заезжает черный катафалк. Шестеро мужчин выносят из машины гроб. Ставят на скамью. Не открывают. Священник начинает отпевать.

— Ироды, двух дочерей убили, — плачет 71-летний Сергей Савович, отец Ирины. Одет во все черное. — Одну машиной сбили, а вторую замучили, потому что хотела, чтобы все по правде было. Ирочка 200 метров до дома не дошла. Неподалеку от нашего дома схватили, связали. В машине ее истязали. А затем тело выбросили в реку. Сосед ее наш нашел. Гулял с собакой и увидел ее в воде.

Двое людей заводят Екатерину во двор. Женщина едва держится на ногах. Через несколько минут гроб ставят на машину, чтобы везти на кладбище. Возле него на скамье садятся родители Ирины. Оба плачут и голосят.

Ирину Ноздровскую похоронили рядом с погибшей сестрой.

×