С чего все началось?
— Предыстория была в 1989-ом. Студенты во Львове устраивали однодневные голодовки перед оперным театром, бастовали. Мы увидели, что люди положительно воспринимают жертвенность. Подходили к нам, смотрели в глаза и слушали, не боялись с нами стоять. Мы почувствовали, что это хороший метод и удачное время, чтобы внедрять антитоталитарные идеи. На 1 октября 1990-го планировали всеукраинскую забастовку национал-демократических сил и партий. Мы решили действовать на опережение.
Как готовились?
— Ездили в Восточную Украину, встречались со студентами Киева. Много времени проводили в поездах и автобусах, ходили по кнайпах. Говорили, как должно работать Студенческое братство и Украинский студенческий союз. Опыт перенимали у поляков, венгров, прибалто в.
Потом решали сугубо технические вопросы — кто когда едет в столицу, кто берет палатки, матрасы, спальники, точнее, одеяла. Открытки, транспаранты и плакаты делали вручную, или выпускали в Печатной академии на станке "Эра". Поделились, кто будет работать в службе охраны, медицины, контрразведки. Все было конспиративно. Последнее тайное совещание провели на моей свадьбе за Львовом возле села Куликово.
На вокзале покупали по пять-ше сть билетов, чтобы не было подозрения, почему столько студентов в то же время хочет выехать в столицу. В Киеве четко знали, кто когда куда разбегается, до какой станции метро едет и сколько пешком идет. Ребята уже имели год-полтора опыта работы на львовских митингах.
Если Турчинова посадят в тюрьму, никто не поднимется. Молодежи что Колесников, что Турчинов — без разницы
Публично распространили информацию о том, что акция начнется возле Верховной Рады. Определенная часть наших пришли туда на определенный час. Основную же массу групп буквально в последний момент направили на теперешнюю площадь Независимость. И пока возле Верховной Рады возле активистов стояли мощные силы милиции, мы за 40 минут выставили палаточный городок на площади, периметр охраны вокруг, наблюдающих в околице, массово раздали первичную агитацию. У власти цепочка приказов сложная: Киев—Москва — опять Киев. Решения долго принимали на уровне Горбачева. Думаю, боялись огласки, рассчитывали, что мы сами разойдемся. Пока власть среагировала, уже стоял полноценный палаточный городок. Перед самим принятием постановления Верховной Радой на демонстрации было 100 тысяч народа. Не только студенты, много рабочих.
Чего боялись?
— Страх был перед физической расправой. Ехали с ожиданием, что за два-три дня нас разгонят. Потому в первой группе, которая прибыла в Киев, девушек не было. Мы осознавали, что, если проиграем и вернемся, все равно отчислят из университета. А в тюрьму сесть? Это даже романтично.
Рассказывают, что голодающие тайно подкармливались.
— Нет, но мы менялись. Больше семи дней никто не голодал.
Как восприняли вас киевляне?
— Мне поручили повести студенческую колонну на Левый берег. На Троещине был завод "Биохим". Шли поднимать его. Это добрые 30 километров, шли часов пять. К нам присоединялись киевляне. Мы для них как освободители в село приехали. Колонна увеличилась в три-четыре раза. На заводе состоялся моментальный контакт — рабочие стали и пошли с нами. Тогда не было разницы Западная Украина или Восточная — одна несправедливость, один режим.
Говорят, акцию финансировала украинская диаспора. Так ли это?
— Диаспора подарила только факс, который мы продали за тысячу долларов. Тогда это были большие деньги. У Студенческого братства на то время уже был банковский счет. О нас услышали. Начали сбрасывать деньги предприятия. В лагере работали свои бухгалтера.
В результате акция стала успешной?
— Благодаря искренности. Когда с человеком говоришь, убеждаешь его, то может сработать только одно — искренний взгляд, слова.
Почему сегодня молодежь пассивна?
— Цели нет. У нас мир был черно-белым. Четко видели зло и добро. Сейчас ничего не понятно.
Что должно произойти, чтобы молодежь поднялась?
— Яркая несправедливость. Если э кс-ви це-премье ра Турчинова посадят в тюрьму, никто не поднимется. Молодежи что Колесников, что Турчинов — без разницы. А если "5-й канал" закроют и Порошенко с журналистами выйдет, это уже может быть какое-то движение, к ним присоединятся.
Забастовки против Табачника — это не был повод для восстаний. Табачник — не то лицо, из-за которого стоит подниматься.
Что вам дает надежду?
— Теплая осень, — смеется и кивает головой в сторону окна. — Главное, говорить детям, на что они должны опираться — на литературу, Библию. Ничего чрезвычайного в ближайшее время не состоится. Но не все так плохо. Не все воры. Первым признаком изменений будет, когда нам станет действительно тяжело жить.
2 октября 1990 года. Студенты начали разбивать палаточный городок на столичной пл. Октябрьской революции — в настоящее время площадь Независимости. На следующий день насчитали 49 палаток, голодали 137 человек из Киева, Львова, Донецка, Днепропетровска, Ивано-Франковска и других городов.
5 октября. Поговорить с голодающими пришел председатель Верховного Совета Леонид Кравчук.
9 октября. Писатель Олесь Гончар посетил лагерь и объявил о выходе из Коммунистической партии. Кравчук опять встретился со студентами и пообещал поднять вопрос отставки премьера Виталия Масола.
10 октября. Несколько тысяч митингующих перекрывают движение на ул. Крещатик. Добиваются 10-минутного прямого телеэфира для объявления своих требований.
12 октября. Студенты требуют:
отправить в отставку председателя Совета Министров Виталия Масола;
переизбрать Верховный Совет весной 1991-го;
наци онализировать имущество КПСС и ВЛКСМ на территории Украины;
не подписывать Союзный договор;
служить в армии только на территории Украины.
15 октября. Студенты захватили красный корпус Киевского университета.
16 октября. У стен Верховного Совета разбивают второй палаточный городок. Студенты перекрывают ул. Грушевского, где размещены правительство и Верховный Совет.
17 октября. Народные депутаты принимают постановление, которым удовлетворяют все требования студентов, кроме роспуска Совета.
18 октября. Студенты заканчивают голодовку и сворачивают палатки.
35413
Комментарии
6