"На Донбассе все ходят под Ринатом Ахметовым"

 

Председатель Независимого профсоюза горняков Украины народный депутат-"бютовец" Михаил Волынец, 51 год, считает, что шахты приватизировать не нужно.

Что делает новое правительство ради реформирования угольной отрасли?

— Пока что удается своевременно выплачивать зарплату, не допущено падение выработки угля, шахтеры не бастуют. Минуглепром разработал проект Концепции развития отрасли до 2010 года. Однако это скорее анализ. Определены приоритеты, но конкретно не расписано, что необходимо сделать для перестройки угольной промышленности и удовлетворения потребностей экономики страны в энергетическом и коксовом угле. Поэтому премьер повторно поставила задание доработать концепцию. Впрочем, она опять дорабатывается кулуарно, без широкого обсуждения.

А что конкретно нужно было бы сделать?

— В первую очередь следует повысить престижность шахтерского труда. Сегодня в отрасли больше 60 процентов работающих — пенсионного возраста. Особенно там, где очень тяжелые условия работы, слабая механизация процессов. Зарплата у шахтеров — низкая. За январь по отрасли в среднем она составляла 2739 гривен. Горняки, работающие в частных шахтах, получили по 4239, на шахтах Минуглепрома — по 4068 гривен. Нужно повысить зарплату, чтобы на шахты пришла молодежь.

Металлургические комбинаты в Украине находятся в частных руках, а шахты — в государственной собственности. Государство дотировало добычу угля, а его по очень низким ценам забирали олигархи. Взаме н на шахты поставлялось устаревшее оборудование. Так грабили угольную промышленность. Чтобы этого не было, Тимошенко предполагает создать угольные биржи и реализовывать уголь через аукционы.

Каковы запасы угля в Украине?

— 117 миллиардов тонн. Этого хватит на 300–400 лет.

В отдельных районах Донецкой и Луганской областей есть запасы угля и мощные пласты близко к поверхности. Однако там не вели добычу и не строили шахты. Их можно построить в течение тре х-пяти лет, но нужен частный инвестор. Потому что у государства не хватит денег, это растянется на 20 лет. Для строительства шахты нужно 5–7 миллиардов гривен. Сейчас такая сумма выделяется в год на поддержку всей угольной промышленности.

Потребители жалуются, что в последние годы качество угля ухудшилось — он почти не горит.

— Если в 1946 году добытый уголь имел зольность 17,5 процента, то в прошлом году — 42,5. То есть в этом угле почти половина — негорючей массы, пустой породы. Или породу примешивают сознательно, или так организован технологический процесс, что она попадает в один бункер с углем. В прошлом году на электростанции перевезли 9 миллионов тонн пустой породы. Это коррупционная схема. Ведь на эту породу выделялись государственные средства, как на полноценный уголь. Но такая смесь не горела, поэтому на электростанциях использовали импортные нефтепродукты и газ, чтобы достичь нужной теплотворности. Потому электроэнергия была дороже. Однако эти деньги шли не в кармане шахтеров. Обогатились люди, контролирующие процессы и финансовые потоки в угольной отрасли.

Какие еще коррупционные схемы в ней действуют?

— Существует до 10 тысяч нелегальных шахт, так называемых "копанок". Их организуют как отдельные личности, так и криминальные структуры под прикрытием силовых органов, мэров шахтерских городов и местных госадминистраций при участии нынешних генеральных директоров действующих шахт. Уголь в "копанках" находится на небольших глубинах. Не нужно тратиться на лицензию, проведение геологоразведочных работ, экологические мероприятия, технику безопасности и тому подобное. Добыча здесь достаточно дешева — до 100 гривен за тонну. Потом этот уголь появляется на вторичном рынке. Его оприходуют и проводят по документам как добытый на государственной шахте с глубины 500–1000 метров. И расходы на него будто составляют 500 гривен на тонну. Потом к этому высококачественному продукту добавляют породу и отгружают на тепловые электростанции.

Запасов угля у нас 117 миллиардов тонн. Его хватит на 300—400 лет

Компании, имеющие монополию на поставку материалов и горного оборудования, берут старую технику из закрытых шахт, перекрашивают ее и продают по почти мировым ценам.

В хвостовых водохранилищах за советское время накопились сотни миллионов тонн отходов от переработки угля. С помощью новых технологий их обогащают и поставляют на электростанции. Себестоимость такого угля — копейки, а государство платит сотни гривен за каждую тонну.

То есть через угольную отрасль созданы серьезные схемы обворовывания государства и каждого гражданина Украины.

Почему в последние годы на шахтах гибнет много людей?

— По травматизму шахтеров в сравнении с объемом добытого угля Украина делит первое место в мире с Китаем. Почему так пренебрежительно власть относится к шахтерам? Потому что на Донбассе все рабы. Даже те, кто занимается бизнесом. Они ходят под Ринатом Ахметовым или его надзирателями. Свободный бизнес вести практически невозможно. А в угольной отрасли человек особенно бесправен. Ее могут в любой момент выкинуть с работы, а семью преследовать.

Следует ли приватизировать шахты?

— В Польше по соображениям энергетической безопасности страны 90 процентов угольных предприятий находятся в государственной собственности. А у нас лучшие и самые рентабельные шахты, на которых добывается коксовый уголь, уже приватизированы. Сейчас 31 шахта находится в частных руках или в аренде, а в государственной собственности — 138 шахт. Только несколько из них не убыточны.

Там, где ограбили и закрыли шахты, умирают и шахтерские города. Снежное, Шахтерск, Стаханов, Брянка, Кировск — это уже зона стихийного социального и экологического бедствия. Деньги, которые выделяло государство на создание новых рабочих мест, украли. И сделали это не в Киеве, а на Донбассе. А потом воры приходили к власти в столице.

×